Карл Брюллов. Юлия Андреева

что же теперь, хожу вокруг да около, хотел бы отозвать Солнцева в кабинет, напоить его пивом да нехорошо как-то. Все-таки давно он кузину свою милую не видел, почитай уже года три как в последний раз бывал у них, так что теперь они долго еще будут сидеть в гостиной распивая чаи и беседуя о всякой всячине.

      Ладно, в другой раз… в другой раз…

* * *

      Желая немного отвлечься от кошмарной истории с изменницей, Карл старался больше бывать со своими учениками, в том числе и проводя с ними время вне мастерской. Среди прочих желающих поддержать в это тяжелое время Карла Павловича был его ученик Григорий Михайлов, имевший, как мне казалось, мало счастья и еще меньше усердия, необходимые для занятия живописи. Кроме того он частенько водил компании с Бахусом, и был отъявленным сквернословом. Просто поздороваться без своих похабных присказок не умел. Тем не менее, Карл вдруг зачастил к нему.

      Злые языки утверждали, что причиной тому был отнюдь не сам Григорий Карпович, а его юная сестрица, которую Брюллов счет весьма очаровательной особой.

      Полагая, что это знакомство немного развлечет Брюллова, и он перестанет справлять бесконечные именины почитаемого всеми господина Штофа, я был даже рад, думая о том, что-либо он запечатлеет девушку на холсте, либо влюбится в нее и позабудет обиды нанесенные ему Эмилией Тимм.

      Глава 11

      В один из первых дней пребывания у меня Карла, а точнее, когда его как раз и не было дома, возвращаясь от заказчика, с которым в то время я вел переговоры относительно моего участия в оформлении его дачи, и проходя по Невскому мимо отстроенной но не законченной и не освященной церкви святых Петра и Павла, неожиданно для себя я чуть ли не столкнулся с ее архитектором – братом Карла – любезнейшим Александром Павловичем. С которым мы тотчас вежливо раскланялись, после чего, он зазвал меня глянуть на здание изнутри, от чего я не мог отказаться, так как давно знал, что «Распятие» над которым трудится в мастерской Карл в конце концов должно занять место в ее алтарной части. Картину я много раз видел на разных стадиях работы, и теперь судьба предоставляла мне возможность попытаться перенести ее мысленным взором в означенную церковь.

      Прежде на месте этой изящной готической церкви стояла крохотная «Кирка на першпективе». Стояла – сильно сказано, обветшала совершенно с 1730 то года. Да и выглядела мягко говоря не соответственно главной магистрали города. От того несколько лет назад[17] лютеранская община Петербурга объявила конкурс на лучший проект новой церкви в котором кроме Александра Павловича приняли участие наши общие знакомые Жако, Паскаль, Цолликофер и Крих.

      Я имел возможность подробнейшим образом ознакомиться с предъявленными на рассмотрение проектами в чертежах, и не мог не согласиться с решением признать лучшим идею Брюллова, расположить церковь, как бы в глубине между двумя жилыми домами, выдвинутыми на линию Невского проспекта. Таким образом перед церковью создалось обширное пространство,

17

В начале 1832 года.