Свет в окне. Елена Катишонок

Карлушка не услышал и едва успел отойти. Дверь открыла машинистка, сегодня почему-то с косами.

      – Тетя Клава? – удивилась она, переводя взгляд с женщины на Карла, который сообразил уже, что никакая это не машинистка. Сестренка, наверное.

      – Так я смотрю – звонок ищут. А у вас только старый, он уж сто лет как не работает. Я говорю: пусть стучат, а то так и до завтра простоите.

      – Заходите, – девочка открыла дверь шире. – Вам кого?

      Выслушав, пожала плечами:

      – Матери нет. Еще не пришла с работы.

      Он чуть было не сказал, что машинистка отпросилась, но девочка добавила:

      – Или задержалась где-то. Подождите – наверно, скоро придет.

      И первая прошла в комнату.

      Это явно была самая маленькая комнатенка квартиры, сразу напомнившая Карлу ту, где они жили в коммуналке. Угол и почти половину стены занимала темно-зеленая кафельная печка, около нее стояла детская металлическая кроватка. Большое пятно сырости расползлось по желтой стене, краска местами вспучилась и шелушилась. На полу валялись игрушки, среди которых сидел смуглый мальчик лет четырех – такой тихий, что Карлушка не сразу его заметил.

      – Вы садитесь, а то он стесняется, – сказала девочка.

      Голова шла кругом. У этой миниатюрной молодой женщины – дети, целых двое? На скатерти с бахромой лежала стопка учебников, а сверху том Майн Рида.

      – «Всадник без головы»? – улыбнулся Карл.

      – «Морской волчонок», – ответила девочка без улыбки.

      За ее спиной у окна стоял еще один столик, совсем маленький, с пишущей машинкой. Поймав Карлушкин взгляд, девочка спросила без интереса:

      – Вы насчет халтуры, наверно?

      Он не успел ответить. Хлопнула входная дверь, и почти одновременно девочка схватила Майн Рида и втолкнула его на полку, в компанию оранжевых близнецов.

      – Я вижу, вы подружились с моими детьми, – оживленно заговорила Таисия Николаевна. – Ляля, ты хотя бы чаю гостю предложила!

      В комнатушке запахло уличным холодом, табаком и крепкими, терпкими духами. Машинистка взяла на руки малыша и почти сразу опустила со словами: «Беги к Ляле». Повернулась к Карлу:

      – Не хочу вас задерживать. Халтурку я дома держу – хорошо, что вы пришли, – и достала толстую папку, откуда вынула перепечатанную рукопись.

      – Так много? – удивился Карлушка.

      Таисия снисходительно улыбнулась:

      – Пять экземпляров, сколько машинка берет.

      Сконфуженность Карла ее веселила. Стояла, сложив руки замочком и поочередно щелкая суставами пальцев. Здесь, при электрическом свете, она не казалась совсем молоденькой, как на работе, но больше тридцати – от силы – ей дать было трудно. Еще труднее было представить матерью взрослой девочки с кукольным именем.

      Неловко вытащил деньги (рубль спланировал на пол бледным осенним листком) и рассчитался.

      – Должна вам сказать, – машинистка конфиденциально понизила голос, – сценарий у вас получился… добротный. Поздравляю! Не знаю, как вы будете его пробивать…

      – Дело