Летний зной. Виктор Ночкин

на пологих валах, двигалась вдоль берега, где поросшие серым вереском дюны – словно застывшее море, словно продолжение океанского простора. После того, как Лотрик выкрикнул в лицо бывшему сеньору слова о сыне, сразу сделалось тихо. И плеск волн в сырые склизкие борта стал глуше, и парус перестал хлопать под порывами ветра, и даже чайки, пронзительно горланившие над головой, вдруг исчезли, разлетелись в стороны… и, тем более, тише стало на палубе – все, кто плыл на «Одаде» примолкли и, будто по команде, отвернулись. Как если бы всех разом заинтересовала игра солнечных бликов в зеленых волнах и серый пейзаж по правому борту. Моряки и пассажиры замерли, воцарилось молчание. Время тянулось, безмолвное и серое, как дюны на легонтском берегу…

      Наконец тишину нарушил Лотрик – шкипер звучно рыгнул, выдыхая кислые пивные пары. Потом покачнулся и взялся за поручень, чтоб устоять на ногах. Ожидая неминуемой смерти, он успел выдуть изрядное количество хмельного напитка, и теперь его наконец-то разобрало.

      Карикан уставился на бывшего оруженосца, как будто хотел прочесть в мутных глазах что-то, чего шкипер не произнес вслух. Кулаки графа Геведского то сжимались так, что белели костяшки пальцев, то медленно разжимались. Лотрик отвел взгляд.

      – У меня есть сын.

      Фраза прозвучала не вопросительно, Счастливчик просто произнес вслух то, что вертелось в голове. Он верил и не верил.

      – У меня есть сын. Сейчас ему двадцать с небольшим… двадцать три?.. Двадцать два?

      – А мне почем знать, – буркнул Корель и снова рыгнул. Шкипера качнуло, хотя волнение моря было вовсе не сильным. Лотрик переступил тяжелыми башмаками, грязные доски скрипнули под ним. – В Ливде он живет, в том самом домике, который я твоей жене купил.

      – У меня есть сын.

      – Все мы божьи пасынки, – вдруг звонко отчеканил Аньг и улыбнулся.

      Карикан смерил блондина задумчивым взглядом и обернулся к демону.

      – Ваше величество, мне необходимо в Ливду.

      – Величество? – Лотрик стал наливаться багровым румянцем. – Эй, во что вы меня втравили? Величество? Этот чародей – величество? Опять какая-то тайна! Ну все… Теперь вы меня точно убьете…

      – Но, скорей всего, не сразу, – ухмыльнувшись, успокоил Ингви. – А ты что, собирался жить вечно?

      – Величество… – Шкипер сполз на палубу и привалился к лееру, стоптанные грязные каблуки его обувки прочертил длинные полосы в грязи, покрывающей настил. – Ох, Гилфинг, убереги…

      – Молись лучше Гангмару, – покровительственным тоном посоветовала Ннаонна, – скорей поможет. Проверено.

      – Ох, барышня, – забеспокоился Тонвер, – не дело ты, прошу прощения, молвила. Не всегда следует искать быстрой выгоды. Гангмар-то проклятый непременно обманывает, не к добру его милости! Блаженные подвижники, с коих пример берем – те лишь Пресветлого молили о заступничестве, за то им и милость его выходила. И в конце концов – достойная награда…

      – Ага, особливо мученикам, – поддакнул Дунт.

      Лотрик ошалело переводил взгляд с одного болтуна на другого, он уже ничего не соображал. Наконец опустил голову и длинно, с подвыванием, вздохнул…

      – Эк, слышь-ка, его развезло, бедолагу, – засуетился Никлис. – Гляди, и на ногах не стоит! Пойду-ка проверю, есть ли еще пиво на этой посудине. Если есть, шкиперу боле наливать не станем, плохо ему от пива-то. Приберу остаток, слышь-ка, от греха, не то совсем от пива расхворается, бедняга.

      Лотриковы моряки держались в стороне и не решались вставить и слово, чтобы не привлекать к себе внимания опасных пассажиров. Только кормчий, стоявший на крыше надстройки на юте, и потому избегший участия в разговоре, крикнул неразборчивую фразу.

      – Чего? – спросил Никлис.

      – Он говорит, Семь Башен показались, – пояснил моряк в грязной рубахе – и тут же юркнул за спины приятелей.

      Все оглянулись – вдалеке над ровными грядами дюн горбились неровные очертания разрушенных укреплений. Отсюда было невозможно определить, семь ли башен высятся над берегом, или иное число. Путешественники уже знали, что и приблизившись к руинам, невозможно будет счесть, но Ннаонна принялась считать, громко называя:

      – Раз, два… три? Или это вторая так развалилась неровно? Ну, пусть три… четыре…

      Все, кто был на палубе, невольно вглядывались в темный силуэт, считая башни вслед за девушкой.

      – У меня есть сын…

      Одному лишь Кари не было дела до крепости Черного Ворона Меннегерна.

* * *

      Ветер сменил направление, и кормчий переложил руль, забирая круче к берегу. В борт «Одады» ударила волна, ворох брызг взметнулся над палубой и окатил сидящего Кореля. Шкипер засопел, утер мокрое лицо рукавом и тяжело поднялся.

      – Да не дрейфь, еще поживешь, – ободрил его Ингви. – Командуй лучше своим – нам нужно к Семи Башням. Есть там пристань?

      – Там бухта, но ее порядочные люди стороной обходят.

      – Можем считать, что мы непорядочные… эй, ты будешь судно вести?

      Барка