Кондотьер: Ливонский принц. Король. Потом и кровью. Андрей Посняков

стороны леса рыбачья лодка с аккуратно уложенными вдоль бортов веслами. На досочках что-то валялось…

      Сиреневый бюстгальтер! От купальника!

      Проскользнув на палубу, Леонид осторожно подобрался к рубке и заглянул в иллюминатор. Пусто! Значит, не в рубке, значит…

      В этот момент из трюма донесся крик. Женский, точнее девичий, крик, в котором слышались отчаяние, ужас и боль!

      Нет, осторожный Арцыбашев вовсе не бросился в трюм, сломя голову. Сначала приискал себе то, что можно было использовать вместо оружия – в этом качестве вполне подошел ржавый железный прут, валявшийся у фальшборта. Штука оказалось увесистой, килограмма на полтора.

      Сразу почувствовав себя намного уверенней, молодой человек приник ухом к приоткрытому люку… Внизу, в трюме, слышались чьи-то голоса, потом звук пощечины… плач…

      Леонид ужом скользнул вниз.

      – Ты че, дура, рамсы попутала? – донеслось из-за какого-то ящика, коими изобиловал трюм.

      – Ты помни, Наташа, мы ж по-хорошему хотели, как люди…

      – По-хорошему?! – Наташа выкрикнула сквозь слезы. – Это по-хорошему вы у отца весь бизнес забрали? По-хорошему заставляли платить? Я уже не говорю о дядюшке, его вы вообще…

      – А вот его-то мы сейчас и прижмем. Тобой прижмем, сучка! Колян, хочешь ее еще разок? Потом, боюсь, фэйс попортим…

      Выглянувший из-за ящика Арцыбашев с трудом разглядел в полутьме трюма троих. Двух знакомых мордоворотов в шляпах и еще одного, судя по рыжей бороде и зюйдвестке – местного. Говорил тот, что со шрамом. Голая Наташа была привязана к какому-то длинному станку, по сути – распята. Подойдя ближе, второй мордоворот с гыканьем помял пленнице грудь и принялся расстегивать брюки.

      – Я ж говорил – не надо было одеват-тся, – с заметным акцентом сказал местный. – Я так понимаю, сейчас ее опять на троих… а потом? Что скажешь, Сипатый?

      Сипатый – тот, со шрамом – хэкнул в кулак:

      – А то и скажу – будем ее тут жарить во все щели, пока дым не пойдет. Потом отрежем мизинец и пришлем дядьке.

      «Братки!» – ошеломленно догадался Лёня. Самые первые, отмороженные… будущие «малиновые пиджаки». Бандиты, рэкетиры, преступники, а вовсе не сотрудники КГБ! И Наташа, похоже, их знала…

      – Ах ты, лапуся… А на, давай вот так… ласково… Я сказал – ласково, тварь!

      Колян хлестко ударил девчонку в подбородок.

      – Эй, эй! Не очень-то увлекайся, – озабоченно предупредил Сипатый. – Сдохнет еще раньше времени… Хотя… Сдохнет, так мы дядьку по-другому достанем. По-любому достанем, верно я говорю?

      – Верно, брат, – обернулся Колян. – Да я ее и не очень-то… вон, очухалась… А ну-ка, милая, давай…

      Голый зад бандита задергался. Девушка застонала…

      – Стоять! Именем закона! – выскочив из-за ящика, выкрикнул Арцыбашев.

      Выскочил и тут же обернулся, якобы подзывая на помощь своих:

      – Парни, заходи слева! Аккуратнее там… А вы – не дергайтесь. Причал окружен.

      – Менты-ы-ы!!! –