Молчи и танцуй. Роман Грачёв

танцевальный класс во дворце культуры железнодорожников и время от времени сама танцует в концертных программах. Профессия накладывает свои ограничения: не валяться на диване, поменьше трескать мучного и не злоупотреблять алкоголем. «Мы нашли друг друга, – сказал тогда Вадим. – Тебе не кажется, что это судьба?». Вчера она промолчала, а сегодня была просто счастлива… и к черту объяснения.

      Увидев грусть на его лице, Лариса снова перестала жевать. Совершенно очевидно, что он рассчитывал на новую встречу, но настаивать не хотел. Вадим с самого начала показался ей странным – от лихой смелости при знакомстве на улице возле кафе «Солнышко» до невообразимого смущения в ночном клубе была дистанция огромных размеров, но он преодолел ее в два счета

      – Что-то не так?

      – Нет-нет, все в порядке.

      Лариса вздохнула.

      – Вадик.

      – М?

      – У тебя самого-то какие планы сегодня?

      – Пока никаких, а вечером меня к себе позвал Глеб. Хочет показать мне свою студию.

      – Вот видишь, мы сегодня оба при делах.

      – Ага.

      И все-таки он расстроился.

      Лариса доела оба бутерброда, допила кофе и отодвинула поднос в сторону. Полностью откинув одеяло, она встала на корточки и подковыляла к Вадиму, взяла его за плечи, поцеловала в щеку.

      – Спасибо, милый.

      – На здоровье, – простодушно ответил Вадим.

      – Я не об этом. Спасибо тебе за встречу и все остальное. Это было здорово.

      Она поцеловала его в губы и пошла собираться.

      Все время, что она провела в ванной и перед зеркалом в прихожей, Вадим сидел на диване. Лишь когда она нацепила туфли и повесила на плечо сумочку, он нехотя поднялся.

      – Ну, я пошла.

      Он стоял у косяка и не предпринимал никаких попыток попрощаться.

      – Ты телефон мой помнишь? – спросила она.

      – Конечно.

      – Позвони мне… знаешь когда… – Лариса произвела в уме какие-то сложные вычисления, – вечером, часиков в шесть. Сможешь?

      Парень кивнул. Тут бы им и попрощаться, но Лариса снова приблизилась к нему.

      – Вадичка, – начала она, тщательно подбирая выражения, – мне тоже не хочется, чтобы… чтобы все закончилось двумя вечерами. Веришь?

      – Да.

      – У меня сейчас очень много разных дел, и я себе не принадлежу. У меня сын… – Она запнулась; ей не хотелось говорить про мужа, который вот-вот вернется из тюряги. – …И ему хочется видеть маму почаще. Понимаешь?

      – Конечно.

      – Я знаю, что ты понимаешь. Давай не будем спешить, посмотрим, как сложится.

      Вадим начал улыбаться.

      – Хорошо, давай посмотрим.

      Лариса не видела его улыбку, потому что смотрела на пуговицы его рубашки.

      – Ты же не считаешь меня легкомысленной, верно?

      – Упаси боже!

      – Вот и хорошо.

      Она его поцеловала.

      Окраину власти не жаловали. Депрессивная и серая, слякотная, мрачная, хотя и гораздо ближе к природе, чем задыхающийся в автомобильных пробках