Швейцарские горки. Испанский сапог (сборник). Александр Звягинцев

выдачи. Тут, конечно, коллизия, но у России тем не менее будут хорошие шансы получить господина экс-министра обратно. Тем более если он согласится на экстрадицию в Россию.

      – Я это понимаю. Судя по всему, господин Абрамов может сменить швейцарскую тюрьму только либо на американскую, либо на отечественную… Какой ужасный выбор!

      – Все будет зависеть от доброй воли швейцарцев и самого господина Абрамова. Если он сам согласится на выдачу в США, то вернуть его будет практически невозможно. Все в его руках.

      Но Арендт, кажется, его совершенно не слушал.

      – Неужели Россия пойдет на это? И возбудит дело персонально против господина Абрамова? Может быть, именно поэтому позавчера прилетал сюда заместитель Генерального прокурора России, курирующий вопросы международного сотрудничества, чтобы довести до сведения своих швейцарских коллег эти аргументы? Вообще, он здесь довольно частый гость и его хорошо знают и в Генеральной прокуратуре, и в федеральном ведомстве юстиции, да и в адвокатской среде.

      – Зачем сюда прилетал замгенпрокурора, мне неизвестно, но я очень хорошо знаю одно, что наше с вами отечество, Александр Павлович, сурово. Особенно сурово оно почему-то к своим детям. И, прежде всего, к детям благодарным и почтительным. Ну, а в России, как вы знаете, все может случиться. Дело как возбуждаются, так и прекращаются… Вдруг. А если дело вдруг дойдет до суда, то суд может принять самые разные решения.

      – И все же я не завидую, господину экс-министру. Чтобы вернуться на родину, ему предстоит признать себя преступником…

      – Ну, не преувеличивайте. Преступником человека может признать только суд. Зато в душе своей он свободен думать все, что угодно. А душа русского человека не просто широка, она – бескрайняя. Впрочем, давайте не будем решать за него. Господин Абрамов человек сильный и непростой.

      Распрощавшись с Арендтом, Ледников решил еще попытаться позвонить Жене – возникли вопросы, которые было необходимо ей задать. Например, встречалась ли Разумовская перед отлетом в Берн с Абрамовым в Москве? Если встречалась, то о чем они говорили? Он вдруг понял, что это может быть очень важно.

      На сей раз Женя сама взяла трубку и сказала, что будет ждать его.

      По дороге, преодолевая бесконечные бернские подъемы и спуски, Ледников восстановил в памяти еще один документ, который он обнаружил на флэшке Альмезова.

      Это была запись разговора сотрудника прокуратуры с известным ученым, профессором Ладыченко, работавшим с Абрамовым в «Импульсе»…

      – Вы давно знаете Всеволода Андреевича Абрамова?

      – Моя жизнь сложилась так, что все 37 лет после окончания вуза я работал в области использования атомной энергии. Я проводил исследования и защищал диссертации в трех институтах, только потом пришел в «Импульс». Это было пятнадцать лет назад. Разумеется, я был знаком со многими его специалистами и раньше – с кем-то вместе учился, с кем-то встречался на конференциях, совещаниях, командировках, кого-то знал заочно – по