Группа первая, rh (+). Стабильное неравновесие (сборник). Александр Звягинцев

я-то подумал, что он опять для обмена на какого-нибудь Корвалана!..

      – Потом, может, и обменяли бы.

* * *

      Внезапно впереди зажглись шакальи глаза-свечи.

      – К бою! – крикнул Сарматов, заваливая американца за ближайший валун.

      В окулярах бинокля ночного видения была видна тропа, извивающаяся среди нагромождения камней, колючие кустарники, кремнистый склон осыпи, по которому ползли два здоровенных паука-каракурта, и опять камни. На одно мгновение на фоне неба, за травой, возникли несколько неясных силуэтов и вновь скрылись за кустами. Из кустов выпорхнула какая-то птица и заполошным криком вспорола ночную тишину.

      Сарматов откатился в сторону и, укрывшись за камнями, загомонил, заухал по-совиному.

      Сквозь стрекот цикад со стороны кустов донеслось чирканье кулара – горной индейки. Сарматов чиркнул по-куларьи, в ответ услышал четкий посвист удода и следом уханье совы.

      – Японский бог, наши! – поднимаясь в полный рост, крикнул Силин. – Наши-и!

      Силуэты вновь появились из кустов. Уже не прячась, они приблизились к кремнистому склону.

      Далее последовали крепкие объятия, перемежающиеся радостными возгласами, и ритуальный «парашют» – полтора десятка мужчин уперлись лбами друг в друга, изображая купол парашюта.

      – Товарищ майор, группа прикрытия поставленную задачу выполнила! – отрапортовал капитан Савелов. – В доме всех заморозили, товарищ майор, а потом оставшихся на джип вывели.

      – Потери есть, капитан?

      – Двое.

      – Кто?

      – Лейтенант Гайнуллин, прикрывая отход группы, был ранен или контужен… К нему на помощь бросился военврач Марушкин и…

      – И?.. – переспросил Сарматов.

      – С пакистанской вертушки их обоих – прямое попадание, – помрачнел капитан. – Игорь, я не посылал Марушкина, он сам!.. И вообще странное что-то происходило… Почему-то бомбили напалмом! Ты не представляешь этот ад, там даже камни плавились!..

      – Рюкзак с аптечкой цел?

      – Был у военврача! – виновато произнес Савелов. – Пепла не осталось…

      – В Рязани у врача – двое детей, – устало покачал головой Сарматов и опустился на камень. – Двое… Мальчик и девочка…

      – Когда вертушки навалились, мы уже в камнях сидели, – рассказывал коренастый крепыш старший лейтенант Прохоров. – Вертушки сверху, а с фронта «духи» к реке прижимают, думали – кранты, а тут на них с тыла, как черт из бутылки, лейтенант Шальнов!

      – Если бы не Андрюха Шальнов, не было бы у нас этой беседы, – подтвердил капитан Морозов и повернулся к Сарматову: – Командир, Андрюха молодой еще – ему лишняя цацка не помешает, будешь рапорт писать, не забудь про него.

      – Не в моих привычках забывать, Егор Степанович, – бросил Сарматов и жестом подозвал к себе все еще одетого в униформу «зеленого берета» Шальнова.

      – Ну, а ты что скажешь, Андрей? Как сам-то?

      – Нормально, командир, – улыбнулся Шальнов так безмятежно, словно только что вернулся не из кровавого боя, а с прогулки по городскому парку.

      – Говорят,