Момент истины. Владимир Осипович Богомолов

и толщиной зеленца.

      В городской милиции Алехину порекомендовали известного здесь овощевода, местного старожила, в давнем прошлом – поручика русской армии, некоего Шорохова Ивана Семеновича.

      Минут через пять, оставив машину за углом, Алехин подходил к его домику.

      Шорохова можно было найти на этой улице и без точного адреса. Его участок выделялся среди других палисадов отменно ухоженными грядками и обилием плодовых деревьев. Сам хозяин – Алехин увидел его издалека, – маленький щуплый старичок с седым прозрачным пушком вокруг макушки, строгал рейку на верстаке под навесом.

      – Иван Семенович?

      – Иван Семенович! – весело подтвердил старикан.

      – Мне рекомендовали вас как главного специалиста, – улыбнулся Алехин. – Хочу посоветоваться насчет огурцов.

      – Для закуски? – пошутил старик.

      – Не без этого. – Алехин выложил на верстак пять огурцов, в том числе два с обкусанными кончиками. – Что можно о них сказать?

      Старик живо разобрал огурцы на две кучки.

      – „Должик“, „траку“, „должик“, „должик“, „траку“…

      – Местные сорта?

      – „Должик“ – местный, а „траку“ – Прибалтика, за Вильно… Тракайский уезд… Здесь его не выращивают.

      – Это точно?

      – Так точно. С ручательством.

      – Вы их определяете по форме и окраске зеленца… по сбегу к плодоножке?

      – Да. Вы что – овощник? – оживился старик.

      – Любитель, – улыбнулся Алехин и указал на огурцы: – Как вы думаете, когда они сорваны?

      – „Должик“ – свежие, вчера, а может, и сегодня. На базаре купили?… А „траку“… – Он разглядывал огурцы с обкусанными концами. – Все зависит от условий хранения… Трое суток как минимум, если не четверо. А зачем вам это?

      – Спасибо, Иван Семенович. – Алехин собрал огурцы и отшутился: – На закуску пустим „должик“…

* * *

      В залитом утренним радужным светом кабинете начальника городского отдела госбезопасности кроме самого майора находился еще смуглый длинноволосый лейтенант.

      – Ты интересовался Павловскими, – сказал майор, беря в руки маленькую просаленную бумажку, и протянул ее Алехину. – Эту записку, запеченную в пирог, пытались передать в камеру старику.

      – Кто?

      – Его сестра… Вот перевод.

      Алехин взял бумажку, затем листок с русским текстом и прочел:

      „Юзеф!

      Да поможет тебе Бог.

      Вчера вернулась Юлия. Девочка здорова.

      Молимся за тебя.

      Твоя сестра Зофия“

      – Кто это – Юлия? – поинтересовался Алехин.

      – Пока не знаем… Займись и доложи, – приказал майор лейтенанту. – Давай.

      Лейтенант взял обе бумажки и положил в свою папку.

      – Слушай, если ехать из Шиловичей на Каменку, первый хутор слева, у леса, – кто там живет? – спросил майора Алехин.

      – Из Шиловичей на Каменку… первый хутор слева… – припоминая, повторил майор и сказал уже подошедшему