Сверкающий ангел. Александр Маслов

жалобным.

      Глеб молча направился через сквер.

      – Товарищ Быстров, ты меня слышишь?

      – Угу, – отозвался он, освобождая от обертки жевательную резинку.

      – Тогда скажи, в номере есть системы видеонаблюдения или пси-прослушки?

      – Разумеется, нет. Что ты там натворила? – насторожился Глеб и отправил мятную пластинку в рот.

      – Ничего особенного. Приезжай скорее, увидишь, – Ивала хохотнула и прервала связь.

      Поймав недалеко от перекрестка такси, Быстров назвал отель и плюхнулся на скрипящее сидение. Желтый «Чекер» живо тронул с места. За стеклом проплывали грязные улицы, толпы пешеходов и потоки машин. До Манхэттена было далеко, и Глеб, прикрыв глаза, пытался угадать, что привело сюда госпожу Ваалу, и как она узнала, что он в Нью-Йорке. Мысли Быстрова вертелись вокруг последних событий на Полисае, разговоров о сверкающих ангелах, но он никак не мог связать это со столь неожиданным появлением Ивалы – его давней подруги, с которой он побывал ни в одной смертельной переделке.

      Обгоняя грузовой фургон, такси выкатило на Вторую авеню и через квартал свернуло на сорок девятую улицу. Башня отеля Бикмэн предстала во всей красе: сверкая алыми в закате окнами, восхищая гармонией рвущихся вверх линий. Едва машина остановилась, Глеб вручил водителю пятьдесят долларов и поспешил к ступенькам, над которыми развивался полосатый флаг. Покинув кабину лифта на шестнадцатом этаже, Быстров свернул налево и остановился у третьей двери. На его деликатное постукиванье апартаменты ответили тишиной. Глеб постучал еще раз, потом толкнул дверь. Осторожно ступая по ворсистому покрытию, Быстров сделал шагов пять-шесть и замер, уставившись под ноги.

      На полу в блестящей лужице крови лежало человеческое сердце и темно-красные кусочки ребер. Взгляд Быстрова прошелся по прерывистой дорожке алых пятен и остановился на человеке, распростертом на пороге гостевого зала – рослом негре в форменной одежде этажного уборщика. Вернее из одежды на нем был лишь синий китель с идеально круглой дырой с левой стороны, брюки и обувь покойника в беспорядке были разбросаны возле дивана. Там же валялись цветы и разорванная коробка.

      Глеб сделал еще шаг и поднял взгляд к стройной блондинке, стоявшей у окна.

      – Зачем ты это сделала, Ивала Ваала? – строго произнес Быстров.

      – Глебушка! – она повернулась и шагнула к нему, швырнув на стол масс-импульсный пистолет марки Дроб-Ээйн-77. – Клянусь Алоной, рада тебя видеть! – синие с сиреневым отблеском глаза скользнули по лицу Быстрова, и губы скруглились в улыбке.

      – Я тоже рад, Ивала, но зачем ты это сделала? – он кивнул на мертвого служителя отеля и поморщился. – Только не говори, что у тебя не было другого выхода.

      – Сейчас скажу… – Ваала прошла к дивану, отбросив ногой розу, лежавшую на полу. Повернулась и произнесла: – Он хотел изнасиловать меня! Представляешь? Дикарь! Фашист настоящий! У меня синяки на руках и на плече! – она дернула застежку и откинула верх блузки.

      – Но он же не сам к тебе пришел? Так? – Быстров