Царевич Ваня и Серый Волк. Дмитрий Суслин

кажется. А царь глядит на него исподтишка, да в бороду посмеивается. Тут к царевичу Антошка подбежал:

      – Изволь ногу подставить, царевич, – говорит, – подсажу.

      Вспыхнул царевич Ваня до корней волос, гневно на друга глянул:

      – Разве забыл ты, что я сказывал? Не надобна мне твоя помощь услужливая. Я и сам на коня сесть сумею.

      Сказал так, и прыгнул в седло. Жеребец заржал громко и на дыбы вскинулся, чуть седока со спины не скинул. На силу удержался царевич на нем, обеими руками в гриву шелковую вцепился, губы закусил, но не сорвался.

      Еще раз попытался скинуть его жеребец арабский, гордый сын земли восточной загадочной. Но теперь уже и Ваня был начеку, так сжал ногами бока лошадиные, что как влитой на коне сидит, как тот под ним не гуляет. Так и удержался до конца, пока скакун его власть над собой не признал, не вздохнул покорно и морду не склонил в поклоне перед своим хозяином.

      – Укротил! – воскликнул Дубрав громким голосом. – Укротил окаянного! А ведь никто этого молодчика усмирить не мог до сего дня. Знать тебя одного он и дожидался, сын.

      И дружинники царские одобрительно головами в ответ закивали, улыбаясь сквозь усы и бороды:

      – Хорош сынок у царя, ловкий отрок и наездник лихой.

      И отправились они на охоту. Под звуки трубы торжественные выехали из ворот Князьгорода да помчались по земле стремительно, к лесам дремучим и темным, где тур скрывался. Решил царь земной с царем лесным силой померяться.

      К полудню загнали охотники гордого красавца в лощину узкую, а там его уже Дубрав для поединка дожидается. Рядом с ним царевич Ваня стоит, в руке копье держит, которое отцу подать в нужную минуту будет должен. Волнуется Ваня, аж руки у него вспотели. А ну как чего не так сделает? Перед батюшкой опозорится? Но Дубрав спокоен и величествен, сына доброй улыбкой успокаивает.

      – Все хорошо будет.

      И вот прекрасный тур, огромный, рога до вершин деревьев достают, появился среди деревьев и прямо в их сторону поскакал. Мышцы на его теле вздулись от бега, из-под ног земля пудами летит. Нешто есть такая сила, что его остановить способна?

      Протянул копье царевич Ваня царю, и тот навстречу лесному царю без страха, без дрожи вышел. Увидел его тур, рога опустил и помчался с намерением смести человека со своего пути, словно щепку ненужную.

      И сшиблись два великана, два богатыря, один в обличье зверя невиданного, другой человек, прекрасной женщиной рожденный. Только деревья зашатались по всей округе, да листьев всех своих сразу лишились, вниз сбросили.

      Стали драться царь Дубрав и тур-великан. В сражении честном, в поединке славном.

      Копье свое царь в бок зверю воткнул, обагрилось оно кровью и сломалось, до сердца тура не достав. Ударил рогами тур человека прямо в грудь открытую, только не достал, схватил их руками могучими Дубрав. Схватил и стал к земле клонить. От такой борьбы тягостной налились у обоих глаза кровью алой, по телам пот обильный потек. Земля под ногами дрожит, ветер вокруг борцов ходуном ходит.

      Царевич Ваня все это своими глазами видит, да поверить не может. Оцепенел от ужаса.