Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник). Артем Рыбаков

товарищи начальники, рассказывайте, зачем я вам понадобился?

      – Видишь ли, Яков Исаакович… – Судоплатов поставил стул напротив кресла и сделал знак Эйтингону присоединиться. – Есть у нас одна группа. Хорошая группа, лукавить не буду, а если соотнести достигнутые ими результаты ко времени работы – так и вообще одна из лучших. Но кто они, мы до сих пор понять не можем.

      – Как так? – На подвижном лице гостя отразилось удивление.

      – А вот так! Либо они даже от нас конспирируются, либо чужаки…

      – Либо не пойми кто! – подхватил Серебрянский{33}. – И вы, друзья мои, решили, что это может быть кто-то из известных мне людей, так? Из стариков, так сказать?

      – Совершенно верно.

      – А с чего такие идеи у вас появились, могу полюбопытствовать?

      – Возраст фигурантов, стиль… – начал перечислять Эйтингон.

      – От них что-нибудь есть? Как говорится, собственноручное?

      – Да. – Павел поднялся, вернулся к своему рабочему столу и, отперев верхний ящик, достал довольно толстую папку. – Здесь почти все, что у нас есть на настоящий момент… – Он протянул документы Серебрянскому.

      – Богато! – заменив «г» на «х», сымитировал южнорусский говор «заслуженный террорист». – Пару часов меня не беспокоить. И распорядись, Паша, чтобы чаю принесли.

* * *

      Полтора часа все занимались своими делами: Судоплатов с Эйтингоном негромко переговаривались, обсуждая текущие дела, а Серебрянский шелестел бумагами в кресле, изредка хмыкая и делая какие-то пометки в принесенном ему блокноте. Наконец он отложил письменные принадлежности, допил залпом остывший чай и громко объявил:

      – Все! Давайте сюда, соколы мои! – Дождавшись, пока начальники подойдут и рассядутся вокруг, он продолжил: – Что я вам могу сказать? Серьезные люди, уж поверьте моему слову! Работают, как в аптеке!

      – Из чего такие выводы сделал, Яша?

      – Ой, Наум! – всплеснул руками Серебрянский. – Если ты не веришь человеку, чьего папу звали так же, как твоего, поверь хотя бы моему опыту. Я, в отличие от тебя, академий не кончал, но неужели вы не обратили внимание хотя бы на то, к а к они свои отчеты пишут?

      – Подробно пишут, а что? – Павел недовольно нахмурился, пытаясь вспомнить, что не так с отчетами «Странников».

      – Не подробно, а точно! Что совершенно разные вещи, если вы понимаете, о чем я толкую?

      – Понимаем, но ты лучше поясни, Яша, – попросил Эйтингон.

      – Наум, ты помнишь, как пишут наши отчеты? Все равно кто – чекисты, военные или из парторганов: «рассеяно до батальона пехоты», «уничтожено около роты фашистов», ну и так далее… Редко-редко, когда цифры точные увидишь… Верно?

      – Да.

      – У этих же ребяток другой коленкор – все тютелька в тютельку. Там-то, тогда-то… Офицеров столько-то, унтеров… солдат… И отдельная графа – «Предположительно»! А почему так, знаете?

      – Расскажи, Яков Исаакович, будь так любезен! – Судоплатов иначе как по имени-отчеству к Серебрянскому никогда не обращался. Шестнадцать

33

Яков Исаакович Серебрянский (26 ноября (8 декабря) 1891, Минск – 30 марта 1956, Москва) – полковник госбезопасности (1945), сотрудник Иностранного отдела ОГПУ-НКВД, один из руководителей заграничной разведывательной и диверсионной работы советских органов госбезопасности.