Экскурсия на тот свет. Татьяна Луганцева

пишут… И ты даже теряешься, стоит дальше рассказывать о своем недуге или нет…

      – Знаю такое, – рассмеялся Мэтью Валентинович. – Но я всегда смотрю в лицо своим пациентам. Впрочем, мы отвлеклись. Итак?..

      – Мы подошли к школьным годам чудесным! – Анжелика мило улыбнулась и устроилась поудобнее в кресле.

      Мэтью Валентинович поймал себя на мысли, что снова хочет увидеть ее без платья, и покраснел. В горле пересохло.

      – Чувствую иронию, – прохрипел он.

      – Нет, годы как годы. На меня попытались поставить клеймо прокаженной, но я быстро поставила всех на место.

      – Кулаками?

      – Точно!

      – Но учились вы хорошо? – предположил Туманов.

      – Не то слово! Просто блестяще! – встрял Игорь Владимирович. – Окончила школу с золотой медалью!

      – Барак наш к тому времени совсем в непригодность пришел. Требовался капитальный ремонт, а нам – ничего. Тогда жильцы общим собранием решили не платить. Накопились долги, сначала отключили свет, затем воду, а потом и вовсе всех выгнали на улицу! Расползлись кто куда – кто на дачи, кто к родственникам, кто бомжевать стал. А мамка моя в школе работала уборщицей, вот мы там и приютились, в подсобке. Влезла только одна раскладушка, поэтому спали мы по очереди. Питались объедками из столовой и все время… – Анжелика впервые за весь рассказ запнулась.

      – Воды? – участливо спросил Мэтью Валентинович.

      – Да, если можно…

      Туманов налил из графина в стакан воды и пододвинул его к Анжелике.

      – Спасибо… Меня долгие годы мучил запах ветоши и хлорки… Я ненавидела этот запах… Все время перед глазами ноги мамы в жутких венах, ее красные руки с потрескавшейся кожей. Если появлялась лишняя конфетка или яблочко, она несла мне и говорила, что сама не хочет. И все время твердила, что я должна много читать и хорошо учиться. Она не хотела, чтобы я прожила свою жизнь так, как она.

      – Хороший совет, – пожал плечами следователь.

      – Это почти все родители говорят, но не все дети следуют совету, – добавил Туманов.

      – А я последовала, но даже не ради себя, а ради мамы, я очень хотела вытащить ее из этой подсобки. Я хотела, чтобы она жила лучше… Сейчас вы скажете, что я все время что-то делаю ради других.

      – Есть такое! Анжелика, не воспринимайте меня как врага. – Мэтью Валентинович наклонился к ней и дотронулся до ее руки.

      И тут она впервые дрогнула. Рука у Туманова оказалась нежная и сильная одновременно. Именно такие мужские руки нравились Анжелике. Она непроизвольно дернулась назад.

      – Да вы успокойтесь! Вас никто ни в чем не обвиняет, – ласково заговорил психиатр. – Вы, как и я, никогда не жили для себя. Кем вы хотели стать?

      – Ветеринаром, – улыбнулась Анжелика.

      – Обычно ими хотят стать добрые, отзывчивые люди, – кивнул он. – А вместо этого?

      – Поступила в МГИМО, на факультет международных экономических отношений.

      – Наверное, чтобы и здесь доказать, что вы лучшая? – прищурился Мэтью Валентинович.

      – Кому?

      – Мальчишкам…

      Анжелика