Любовь без репетиции. Тина Ребер

взмолился он.

      Он отдался на волю неистовому ритму, и мне казалось, что тело мое снова и снова рвется на части и тут же собирается в единое целое, чтобы разорваться снова. Я уронила голову ему на плечо, сгорая в пламени чувств, и тело мое сотряслось с головы до пят.

      Райан издал глубинный стон, содрогаясь в конвульсиях. Он исторгся в меня, и этот жар соединил нас навсегда.

* * *

      Пока Райан брился в ванной, я позвонила Мэри:

      – Он повторил свое предложение – по-французски.

      – Когда вы занимались любовью?

      – Угу.

      – Господи, Тарин! В жизни не слышала ничего романтичнее! Святые угодники! Погоди, я скажу Тэмми!

      От ее воплей заболело ухо, и я переместила телефон к другому.

      – Нет! Мэри, прошу тебя, не говори никому. Даже Тэмми. Это же глубоко личное. Мне вообще следовало помалкивать… Я просто… сама не своя. Это было потрясающе. Я никогда… – На глаза мне вновь навернулись слезы. – Ладно, давай сменим тему. Как вообще дела? Как поживает наш паб?

      – Ну его к гребаной матери. Я хочу послушать про секс за границей.

      – Мэ-э-эри, – простонала я.

      – Бар целехонек, Тар. Шумит. Хотя могу тебя порадовать: наплыв одержимых девок сошел на нет. Да, еще большой холодильник сдох. Поверить не могу, что он снова посватался. По-французски! Черт, да я тебя теперь вообще ненавижу. Райан, мать его, Кристенсен, голый, в Париже, имеет тебя и шепчет на ухо признания по-французски. Какая несправедливость! Господи, почему не я отворила ему в тот день?

      Я прыснула:

      – Ничего бы не изменилось. Ты замужем, забыла?

      Мэри хрюкнула без тени юмора:

      – А, ну да. Ненадолго.

      Я полезла в рюкзак за ноутбуком, жалея, что не удержала рот на замке.

      – Да ладно тебе, Мэри. Послушай, я звоню не затем, чтобы похвастать. Скажи, а налоговая декларация еще не пришла? И что там с холодильником?

      – Прямо-таки хочешь испортить мне настроение, – шумно вздохнула она. – Тар, да я за тебя искренне рада. Надеюсь, ты мне веришь.

      – Конечно.

      – Ну и славно. Расскажи о своем путешествии. Мне куда приятнее поговорить о нем, чем о здешних делах. Дай мне услышать, что Райан ходит там голышом.

      Смеясь над ее неуемностью, я принялась рыться в поисках адаптера.

      – Обернутый полотенцем.

      – Проклятье! Вот облом!

      – Вот и он так говорит. Мне бы очень хотелось задерживаться в городах подольше. Два-три дня ничего не дают. Поверить не могу – не пройдет и тридцати шести часов, а мы уже будем в Барселоне. Время летит так стремительно.

      – О, небось, в Испании он тебя отымеет. Позвони по ходу! Черт, я хочу это слышать! Он должен вставить это в следующий фильм…

      – Мэри!

      – Что? Ну же, Тар! Если я не буду жить твоей жизнью, мне впору наложить на себя руки. Мы должны путешествовать по миру вместе. Можно, я буду носить багаж или еще что? Или осыпать Райана розовыми лепестками?

      – Что стряслось с холодильником?

      Мэри шумно выдохнула:

      – Надо, чтобы кто-нибудь трахнулся на нем. Может, тогда заработает?

      – Позови