Шествие динозавров. Евгений Филенко

Без милых моему сердцу архивов. Без папки из фальшивого крокодила, с потайной вытягивающейся застежкой, где главный труд моей жизни: «В. Сорохтин. Механика социальных провокаций. Исследования культов личности». Безо всего на свете.

      – Один шанс из пяти миллиардов, – доносится до меня размеренный голос этого беса-искусителя. – Вы единственный историк вашей эпохи, который отправится с особой миссией в прошлое. В очень далекое прошлое. Абсолютно неведомое… Взвесьте и прикиньте. Еще можно отказаться. Но нельзя будет ничего поправить. Да – и вы не только не теряете, но и приумножаете сокровища своего опыта. Нет – и все остается как предначертано. Навсегда. И потом – так ли уж вы рветесь назад, в ваше смутное время? В ваш затхлый, безнадежно провинциальный, осенний городок? Вы ощущаете себя чужим в том времени и в том городе. Вы не любите их. Круг ваших привязанностей невелик. Жена, сын, ближайшие родственники, – похоже, он читает мои мысли. – Человечество живет по своим, не слишком праведным законам. А вы всегда старались отойти в сторонку. Чтобы, боже упаси, не задели вас, не забрызгали грязью…

      – Но я туда вернусь, – бормочу я.

      – Да, но это будет другой человек. Мы переделаем вас. Вы станете сильнее. Во всех смыслах. Вы научитесь сражаться за место под солнцем и побеждать. В стране наступает эпоха естественного социального отбора, когда будет выживать лишь сильный. Вот вы исследовали теорию интриг и провокаций. Но у вас нет ни сил ни способностей применить ее на практике. Мы дадим вам и силы и способности. Это ценный капитал. И это – наша плата за услугу.

      – Кажется, вы все же предлагаете мне расписаться на договоре кровью.

      – Отчасти – да. Потому что изменится ваша личность, изменится и то, что принято называть душой. В каком-то смысле вы расстанетесь с нею – прежней. Но обретете новую. Не думаю, что вы прогадаете. К тому же… – он приобнимает чернокудрую пери, наклонившую над его бокалом амфору с вином. – Я не дьявол. Я даже не бог. Это вы станете богом – там, куда мы вас отправим. Поверьте: с тем капиталом, что вы здесь наживете, богом быть легко. Проще простого. Карай да милуй, у тебя сила, тебе и вся власть. Такой соблазн! Как удержаться?..

      Властным, грубым движением он распахивает прозрачные одеяния на груди красавицы. Та замирает, грациозно изогнув стан, не завершив движения. И я тоже… Ратмир сдвигает шторку, упрятанную между белоснежных персей, извлекает оттуда продолговатую коробочку с циферблатом и экраном. Небрежно тычет пальцем в сенсоры.

      – Отбой темпорального дежурства, – говорит он, поднеся коробку к лицу. – Сорохтин согласен…

      Глава седьмая

      Мерзость. Невероятная, немыслимая, первобытная мерзость. Огромный, жирный, белесый, сочащийся слизью червяк. Нет, скорее мокрица – кольчатое туловище трепетало на десятках коротких сильных лап. Выпуклые слепые бельма, над которыми предвкушающе подрагивали розовые, как у консервированного краба из далекого советского прошлого, суставчатые клешни.

      А у меня – ничего. Кроме голых изодранных рук и голых же ног. И всего, что досталось мне от матушки-природы, тоже голого.