Возвращение к любви. Колин Гувер

наверное, Уилл? – протягивает мне руку она. – По-моему, мы с вами еще не встречались.

      – Рад знакомству, – отвечаю я и смотрю на мальчиков, но те отводят глаза.

      Миссис Брилл отзывает меня в сторону, давая понять, что им не стоит слышать наш разговор.

      – На прошлой неделе у нас с Келом произошел инцидент в столовой, – начинает миссис Брилл, уводя меня подальше от мальчиков. – Не знаю, кем он вам приходится, но с его сестрой мне связаться не удалось.

      – Да, мы в курсе случившегося. Лейкен не могла найти телефон. Я могу попросить ее перезвонить вам.

      – Нет-нет, сегодня речь пойдет о другом. Просто для начала я хотела убедиться, что вы в курсе того происшествия и приняли надлежащие меры.

      – Разумеется, – отвечаю я, лихорадочно пытаясь сообразить, что означают «надлежащие меры»: вряд ли под наказанием понимается наш громкий смех за ужином… Что ж, послушаю, что она скажет на этот раз.

      – Я хотела поговорить с вами вот о чем: у нас есть новая ученица, и, похоже, она подружилась с Келом и Колдером. Ее зовут Кирстен. Вы в курсе? – Я согласно киваю, и миссис Брилл продолжает: – Сегодня произошел неприятный случай с участием ее и еще нескольких учеников.

      Я резко останавливаюсь и поворачиваюсь к ней: разговор становится интересным. Если это как-то связано с тем, как мальчики вели себя вчера за ужином, то я должен об этом знать.

      – Другие дети ее дразнят. Кое-кому она пришлась не по нраву. Кел и Колдер узнали, что старшие мальчики наговорили ей гадостей, и решили взять дело в свои руки…

      Миссис Брилл умолкает и косится на Кела с Колдером, которые сидят на скамейке без движения, словно истуканы.

      – Что они сделали? – нервно спрашиваю я.

      – Ну, сделать-то не сделали, а вот что написали…

      Она достает из кармана и передает мне листок бумаги.

      Я разворачиваю его и, едва взглянув, ахаю от ужаса… На бумажке нарисован окровавленный нож, а над ним написано: «Ты умрешь, засранец!»

      – Это точно Кел и Колдер написали? – растерянно спрашиваю я.

      – Да, – кивает директриса, – они уже признались. Вы сами преподаватель, поэтому должны понимать, что такими угрозами в школе не бросаются. Мы не имеем права закрывать глаза на подобные поступки. Надеюсь, Уилл, вы меня понимаете. Они отстранены от занятий до конца недели.

      – Отстранены?! На целую неделю?! Но они же вступились за девочку, над которой издеваются другие!

      – Да, отчасти вы правы. Те мальчики тоже наказаны. Но я не намерена оправдывать плохое поведение еще более плохим поведением.

      Я понимаю, о чем она, и со вздохом снова смотрю на записку:

      – Я поставлю Лейк в известность. Значит, мальчики могут вернуться на занятия в понедельник? Это все?

      Она кивает, я благодарю ее, прощаюсь и сажусь в машину. Мальчики залезают на заднее сиденье, и всю дорогу до дома мы молчим. Я слишком сильно на них злюсь, чтобы хоть что-то сказать. По крайней мере, думаю, что злюсь. Я ведь должен злиться на них,