Академия четырех стихий. Часть I. Кира Тигрис

время он только там и пропадает, скоро забудет дорогу домой, да и меня заодно… Он так гордился мной, когда я попал в эту школу – лучший лицей Мироморска. Интересно было бы увидеть его лицо, когда меня отчислят, и вместо всех этих нудных уроков я буду ходить с ним в море под парусом. Так, убаюканный своими же мечтами, я задремал.

      – Встать, когда я с тобой разговариваю! – раздался громкий мужской голос, я чуть не вылетел из шкафа, плохо соображая, что происходит, – ты мой сын, мой наследник! Моя головная боль и позор!

      – Но отец! – возразил испуганный голос Алексея, судя по звуку, он мигом вскочил со стула, – Колтин испортил мой самый лучший костюм и выставил дураком перед всей школой! Да его в колонию надо отправить!

      – Он выставил дураками вас троих, – согласился Златоновский-старший, от его мягкого тихого голоса по моей спине побежали мурашки, – а вы выставили дураками своих отцов! Трое здоровых парней, Спартин так и вообще бык, не смогли справиться с одним мальчишкой! У него нет матери, отец вечно на работе. Посмотри на него: голодный, непричесанный, грязный, в старой футболке и затертых джинсах! И он тебя обидел?

      – Но он… устроил нам ловушку! Он… натянул эту проклятую проволоку!

      – А почему он ее натянул? – тихий леденящий голос Златоновского-старшего был похлеще всякой плети, – почему он не бегает у твоих ног, как эти Барсых и Спартин? Сколько раз я тебя учил, сын, что друзей нужно держать близко, а врагов – еще ближе! Этот Колтин… Как его имя?

      – Ник! Никитка! – выпалил Лекс, довольный сменой темы.

      Я, умирая от любопытства, слегка приоткрыл дверь шкафа. В образовавшуюся щелку был виден высокий, абсолютно лысый мужчина в темном деловом костюме. Он стоял ко мне боком, лицом к бледному, как мел, Алексею. Видимо, эти двое решили уединиться в кладовке на пару слов.

      – Так вот, Алексей, отныне этот Никита будет учиться с тобой в одном классе, – продолжал Златоновский-старший, его серые глаза коварно заблестели, по лицу скользнула хитрая улыбка, – до тех пор, пока мой сын не добьется от него уважения и преданности. Твоя воля должна быть крепче его, пусть он увидит в тебе сильного лидера! Пусть подчинится твоей воле, боится твоего гнева! Такие, как он, должны идти за тобой, поддерживать тебя, а не швырять в грязь! Ты понял?

      – Да, папа, – обреченно пробормотал Лекс.

      – Отец! Зови меня отец, – поправил Златоновский старший, продолжая, – но только посмей тронуть пальцем этого мальчишку! Никаких угроз и драк! Ясно? В твоем возрасте еще рано наживать себе врагов. Я не хочу, чтобы этот оборванец проколол мне шины или спалил мою виллу! Ты понял?

      Алексей послушно закивал белобрысой головой. Не знаю, понял ли он своего наставника или нет, но мальчишка в шкафу усвоил все до последнего слова. Врагов нужно держать ближе, чем друзей. Ну, держись, Белоснежка, я тебе устрою «перемирие». Подчиниться его воле? Ха!

      Мужчина резко наклонился и что-то быстро прошептал на ухо сыну.

      – Да, отец, – вздохнул Лекс, кусая губы, его