Карты великого мага. Ольга Тарасевич

стороне мне просто совесть не позволит.

      Борода мертв.

      Наш Борода, который все собирался написать учебник для судмедэкспертов… У него был колоссальный опыт, он очень любил и умел анализировать нетипичные случаи. Мы всегда обращались к нему за советом. Теперь уже никакой книжки не будет, и консультироваться не у кого…

      Наконец я не выдерживаю затянувшейся паузы и бормочу:

      – Лень, ну ты же помнишь того следователя, который Димкино дело вел. Если бы мы не напрягались – сидел бы наш сын как миленький.

      Муж вздыхает:

      – Натали, у меня тут примеры посвежее есть. Гаврилова выпустили. Ты представляешь?!

      Мое сердце останавливается, а потом начинает бешено колотиться.

      Какого хрена из-под стражи освободили Гаврилова? Он убил жену, возле трупа нашли нож с его отпечатками пальцев. Леня вскрывал ту женщину – бедняжку нашинковали в капусту. Зачем выпускать на свободу ее мужа-убийцу?

      – Адвокат опротестовал результаты экспертизы. – Привлекательное лицо Лени стало жестким. – И он прав.

      – Адвокат? Какого хрена?! Что он понимает в судебной медицине?!

      Я начинаю заводиться.

      Мой муж – очень хороший специалист, внимательный и педантичный, он никогда не спешит с выводами. Его работа безукоризненна! Что себе позволяет какой-то там адвокатишка, еще вчера, наверное, списывающий теорию права на своем юрфаке!

      – Моя экспертиза тут, по сути, ни при чем. Следователь схалтурил. Писал: «На покойной надето платье в синюю полоску». А полоска – серая. Пишет: «3 объекта в пакете». А их там 4. Конечно, я должен был проконтролировать и носом потыкать. Но сейчас – поздно, уже ничего не поделаешь, экспертизу признали недопустимым доказательством. Адвокат у мерзавца хороший, к тому же и с финансами у Гаврилова, должно быть, полный порядок…

      Пытаюсь дышать медленно. Стараюсь не дать пароксизмам ненависти разрастись в моей душе.

      И с досадой понимаю: ничего не получается.

      Я ненавижу следователей. Ненавижу тех, в одной связке с которыми должна работать. Саму работу обожаю – следаков терпеть не могу. Все они уроды! Ну или, если избегать обобщений, мне лично только уроды и встречались…

      – Подожди меня, – муж легонько целует мой висок, – я освобожусь через час, поеду с тобой к Бороде. Я все понял, вместо отпуска у тебя намечается расследование. Конечно, я бы предпочел, чтобы ты поехала отдыхать. Но тебя же не остановишь. Так что я просто буду рядом. Наташ, ты молодец. Все правильно делаешь…

* * *

      – Хорошо, что его уже увезли, – бормочет Леня, глядя вслед отъезжающей труповозке. – Жаль Бороду, порядочный мужик был; не много сейчас таких.

      Я грустно вздыхаю.

      Мне тоже очень жаль, что нашего приятеля убили. Наверное, в глубине души я до сих пор не верю, что больше никогда не увижу его умных карих глаз, бритого до синевы черепа и вечной темной бородищи, из-за которой он и получил свое прозвище. Симпатичный долговязый Борода очень нравился женщинам. Но после развода с Катей он явно решил поставить на личной жизни крест,