Гордость и наслаждение. Сильвия Дэй

Элизу насторожиться. Ведь мистер Бонд не из тех, кто высказывает не относящиеся к данному случаю замечания.

      Резко вздохнув, он отошел к камину. Его шаги по потертому ковру прозвучали мягко. Оперевшись локтем о каминную полку, Джаспер уставился на тлеющие угли. Их отсвет оживил блеском его темные волосы. Модная прическа с прядями, прикрывающими виски и лоб, выглядела так, будто в целом свете ее носит он один. Тусклый свет камина выгодно подчеркивал очертания его крупного тела, он был словно бокал, до краев налитый мужественностью. Может ли женщина отпить из этого бокала, ничего не расплескав?

      Однако Элиза твердо решила не давать воли этим поэтическим помыслам. Да, ее тянуло к Джасперу, одно лишь его присутствие заставляло ее остро ощутить свою женскую природу…

      – Зачем вы пришли? – спросила она, рассматривая его спину.

      – Поговорить о смерти вашего отца, – далеко не сразу ответил Бонд. – Она ведь была большой неожиданностью?

      – Да. – Элиза сплела пальцы лежавших на коленях рук.

      – Вы ответили слишком поспешно. – Джаспер оглянулся через плечо. – Если вы желаете успеха моим поискам, вы должны быть со мной откровенны. – При этом он смотрел на нее так, что она не сразу сумела ответить.

      – Что ж, хорошо. Я и раньше знала, что мой отец болен, но думала, что расстроено лишь его душевное здоровье, а не физическое.

      – Душевное здоровье, говорите? Он что, был сумасшедшим?

      – Первоначально нет, но иногда у меня создавалось впечатление, что моя мать пытается свести его с ума.

      – Что вы имеете в виду? – Джаспер сосредоточился, пристально глядя на Элизу.

      – Он был несчастлив, и я очень жалела его, но не понимала, насколько плохо его состояние, пока не стало слишком поздно. А почему вы об этом спрашиваете?

      – Вы слишком рано потеряли родителей. Я должен убедиться, что ваши нынешние трудности никак не связаны с ними. Вы действительно совершенно уверены, что смерть вашего отца была естественной?

      – Когда человек умирает слишком рано, это всегда неестественно.

      – А гибель вашей матушки? Вы не сомневаетесь в том, что это действительно был несчастный случай?

      – Меня удивило только, что нечто подобное не произошло с ней гораздо раньше! – резко ответила девушка.

      – Элиза… – Джаспер подошел к ней и сел рядом.

      Ощущение его силы разливалось вокруг и наполняло воздух.

      «Когда внушаешь кому-нибудь страсть, это вдыхает в тебя жизнь! – говорила ей как-то мать, подхватив юбку и кружась, как шаловливая девчонка. – Кровь поет, Элиза! Сердце бьется! Нет ничего прекраснее этого!»

      И почему именно Джаспер пробудил в ней нечто подобное? Почему именно он сумел одним своим присутствием доказать, что она не так равнодушна к телесной стороне жизни, как ей раньше казалось? Элиза сама досадовала на то, что испытывает удовольствие от таких пустяков.

      – Прошу вас, поймите, я только хочу во всем разобраться. – Темные глаза Джаспера смотрели на нее тепло и сочувственно. – Ваша безопасность