Рысь. Урс Маннхарт

не перевелись еще люди, которые не протирают штанов в офисах, сгрызая карандаши у батарей центрального отопления, а работают на земле, со скотом, и ни к чему им эта поганая рысь! – прогремел Хуггенбергер.

      – Отлично сказано! – похвалил Макс Пульвер.

      Покопавшись короткими неловкими пальцами в нагрудном кармане своего засаленного, пропахшего кормами комбинезона выгоревших желто-зеленых тонов Сельскохозяйственного товарищества, он достал оттуда мятую пачку сигарет.

      – Может, эти сопляки в кои-то веки задумаются, каково нам здесь живется, – проговорил Пульвер, выстукивая из пачки «Мэри Лонг».

      – Пусть протрут очки и увидят, что в Оберланде не все так гладко, как в туристической брошюрке, – подхватил Саму эль Таннер.

      Макс Пульвер извлек из маленькой, зажатой в шишковатой руке зажигалки язычок пламени. Феннлер оглянулся на туристов в другом углу. Молодая пара общалась на южно-немецком диалекте, не обращая на стол горлопанов никакого внимания.

      – Впрочем, я бы не стал на это надеяться, – вздохнул Альфред Хуггенбергер.

      Фриц Рустерхольц приоткрыл рот, будто собираясь что-то сказать, и сверкнул своим золотым клыком.

      – Они уже болтают о волках и медведях, – продолжил Хуггенбергер, – все больше ботаников и воздыхателей природы ратует за то, чтобы заселить этим зверьем наши горы. Стоило нам передохнуть всего несколько десятилетий, как они уже рвутся освободить зверье из зоопарков и расплодить его здесь.

      Протянув к Пульверу свою могучую ладонь, Хуггенбергер взял у приятеля сигарету. Так у них было заведено, и никакой благодарности не требовалось.

      – Рысь – это милейшая тварь, – возразил Альбрехт Феннлери, приковав взгляды собравшихся к своим покачивающимся усам. – Только вот не понимаю я, зачем им понадобилось выпускать ее на волю не где-нибудь, а в Швейцарии, когда любому молокососу известно, что здесь не место хищникам. Разводили бы их себе в Карпатах.

      – Но эти лапы… – проявил интерес Самуэль Таннер. – Там написано, откуда пришла посылка?

      – Не думаю, – отозвался попыхивающий сигаретой Хуггенбергер, еще раз взял «Блик» и принялся отыскивать информацию о месте отправки. – А ты, Бюхи, случайно не знаешь? Ты же у нас на почте работаешь[4]. Или твой автобус уже приватизировали?

      Беат Бюхи, противник приватизаций любого рода, о посылке ничего не знал.

      – С какой почты отправляли, не написано, – сказал Хуггенбергер. – Но тут написано, что в Швейцарских Альпах уже живут шестьдесят рысей.

      – Шестьдесят? – с удивлением переспросил Фриц Рустерхольц. – Так вот откуда столько следов в Хунценвальде.

      – Шестьдесят? – удивился и Макс Пульвер. – Скоро их будет больше, чем оленей.

      – И им не надо разрешения на охоту, – вставил Альбрехт Феннлер.

      – Думаю, властям известно, где и когда была отправлена посылка, – предположил Саму эль Таннер.

      Альбрехт Феннлер спокойно разгладил

4

Автобусы, регулярно курсирующие между небольшими швейцарскими местечками традиционно называют почтовыми (нем. Postauto). На некоторых маршрутах с ними по-прежнему передают почту.