Екатерина Великая. Первая любовь Императрицы. Наталья Павлищева

монах из дома Менгден, который пророчествует о будущем по чертам лица, сказал, что не видит над головой Марианны ни одной короны…

      Получила пощечину и все же добавила:

      – А над моей целых три! Он так сказал.

      Ответная истерика принцессы Иоганны перешла разумные пределы, и та с визгом отхлестала дочь по щекам.

      Этот случай еще сыграет свою роль, но позже Фике удастся побороть даже мать.

      Мадемуазель Кардель успокаивала свою подопечную:

      – Стоило ли возражать? Лучше бы промолчали…

      И снова хороший урок – если нет смысла бунтовать, лучше промолчи. Фике усвоила, позже пригодилось.

      Она даже сама не понимала, что с самых ранних лет живет желанием доказать матери, что та зря не любила дочь, что на нее стоило обратить внимание. Девочка просто жаждала понимания, одобрения, восхищения своими успехами, ревновала мать к другим детям, даже чужим, завидовала им. Но ревность и зависть не превратили девочку в замкнутое озлобленное существо, возможно, помогли умная забота и душевность мадемуазель Кардель. Эту женщину следовало бы благодарить за основы характера маленькой Фике, потом ставшие стержнем, на котором сама Фике выкристаллизовала свою личность блестящей, одной из самых успешных и разумных правительниц – Екатерины Великой.

      А тогда мать только и знала, что унижала дочь, даже там, где этого делать было просто нельзя. Девочке постоянно твердилось, что она дурнушка, что понравиться людям ей будет неимоверно трудно, что она ничтожество по сравнению со своей замечательной матерью.

      Иоганна-Елизавета так вовсе не думала, ей просто казалось, что, услышав о недостатках, девочка постарается их исправить и станет много лучше, чем она есть. Это вообще было время, когда в семьях к детям относились как к взрослым, но не уважая их личность, а принижая. Мальчики и девочки с ранних лет должны были во всем подражать родителям и воспитателям, не имея права ни на детские игры, ни на какие-то послабления. Маленькая принцесса обязана вести себя, как взрослая девушка, непозволительно не только шалить, но думать о разных глупостях. А если поступать «по-взрослому» не хотелось или не получалось, следовало наказание.

      Применительно к Фрикен это были пощечины, но не потому, что мать не могла поколотить ее крепче (и такое бывало), просто у девочки хватало ума избежать наказания, стараясь не давать повода для такового. Этот детский опыт позже очень пригодился ей, когда больше десяти лет приходилось терпеть часто незаслуженные обиды и унижения, жить не просто под строгим надзором, а фактически под арестом, когда только выработанная в детстве привычка подчиняться, не подчиняясь, во всем соглашаться, не унижаясь, терпеть, не обозлясь, помогла вынести все, не став ни злюкой, ни истеричкой, ни забитым существом. Она сумела выстоять рядом с матерью, сумеет и позже, рядом с мужем и свекровью. Хорошая школа Цербста помогла Фрикен стать Екатериной Великой, но как же девочке тогда хотелось, чтобы ее не учили вот так – несправедливо и