Лучшие приключения для мальчиков (сборник). Эдуард Веркин

Когда мы на секцию ходили, я его всегда обходил… И сейчас я бы его сделал…

      – У Хавана тачка классная. – Витька спрятал бинокль в футляр. – А у нас и вообще тачки нет.

      – Мне бы мотоцикл… – продолжал мечтать Генка.

      – Могу предложить тебе ГЗМ, – сказал Витька. – У меня дома как раз одна завалялась…

      – Что такое ГЗМ? – спросил Генка.

      – Губозакаточная машинка.

      – Понятно. Угости жевкой, что ли…

      Генка пожевал в задумчивости жвачку, выдул большой печальный пузырь. Пузырь лопнул и залепил Генке все лицо.

      – Не печалься, – Витька толкнул друга в плечо. – Пойдем лучше на крышу.

      – Зачем?

      – Просто. Змея позапускаем. Мне папка «пустельгу» вчера подарил.

      – «Пустельга» так «пустельга», – Генка пожал плечами. – Зачем Хавану «Хонда»? Ему папахен и так все купит…

      – «Хонда» лишней не бывает, – глубокомысленно заметил Витька.

      – Да уж…

      Они взглянули последний раз на трассу, на маленькие издали мотоциклы и пошли запускать змея.

      Глава 2

      Чудес не бывает…

      «Пустельга»[6] парила метрах в двадцати над крышей. Ныряла, била крыльями, закладывала виражи. Витька лежал на старой раскладушке и ловко управлял змеем, так что казалось даже, будто «пустельга» живая. Говорили, что если будешь управлять змеем достаточно искусно, то вполне можно приманить из неба настоящую, всамделишную пустельгу и устроить с ней драку. Витьке приманить настоящую пустельгу еще ни разу не удалось.

      Генка лежал на соседней раскладушке и рассматривал вырезки с мотоциклами из журналов. Вырезки Генка собирал уже два года. Их у него скопилось достаточно много, и предназначались они как раз для таких вот минут – минут грусти и печали. Генка уверял, что вырезки успокаивают его и заживляют рубцы, коими, по его утверждению, уже давно «испещрена вся его душа». Витька иногда поглядывал на друга, но вопросов не задавал и не приставал, полагая, что время – лучшее лекарство. Так всегда говорила Витькина мама. Особенно когда Витька являлся домой с фонарем или с другой какой неприятностью.

      А с фонарем Витька являлся довольно-таки часто. Не потому, что он был задира или драчун, а потому, что отличался какой-то особой, какой-то нездоровой неудачливостью. С Витькой постоянно происходили всякие неприятности. Это были мелкие неприятности вроде неожиданных, буквально с чистого неба, голубиных безобразий. Или внезапного грузовика, влетающего во внезапную же лужу в тот самый миг, когда мимо нее проходит за хлебом Витька. Это были средние неприятности вроде уличения Витьки в списывании на экзамене по химии, в то время как Витька и не думал списывать. Это были даже крупные неприятности вроде поскальзывания в ванне и перелома ключицы, а посему пропуска по болезни целой четверти и лихорадочного последующего наверстывания по всем предметам.

      Эта неудачливость являлась фамильной Витькиной чертой, то есть неудачливостью страдал не только сам Витька, но его отец и даже

6

Пустельга – степной сокол. Характерная особенность – умение зависать над целью и резко маневрировать. Здесь: воздушный змей, точно воспроизводящий поведение живой пустельги.