Выхожу один я на дорогу… (сборник). Михаил Лермонтов

сини волны,

      На запад золотой.

      Моей любви просил он…

      Любить я не могла,

      И деньги мне дарил он, —

      Я денег не брала;

      Несчастную сгубил он,

      Ударил в грудь ножом,

      И здесь мой труп зарыл он

      На берегу крутом;

      И над моей могилой

      Взошел тростник большой,

      И в нем живут печали

      Души моей младой.

      Рыбак, рыбак прекрасный,

      Оставь же свой тростник.

      Ты мне помочь не в силах,

      А плакать не привык».

      Русалка

1

      Русалка плыла по реке голубой,

      Озаряема полной луной;

      И старалась она доплеснуть до луны

      Серебристую пену волны.

2

      И шумя и крутясь колебала река

      Отраженные в ней облака;

      И пела русалка – и звук ее слов

      Долетал до крутых берегов.

3

      И пела русалка: «На дне у меня

      Играет мерцание дня;

      Там рыбок златые гуляют стада,

      Там хрустальные есть города;

4

      И там на подушке из ярких песков,

      Под тенью густых тростников,

      Спит витязь, добыча ревнивой волны,

      Спит витязь чужой стороны.

5

      Расчесывать кольца шелковых кудрей

      Мы любим во мраке ночей,

      И в чело, и в уста мы, в полуденный час,

      Целовали красавца не раз.

6

      Но к страстным лобзаньям, не знаю зачем,

      Остается он хладен и нем;

      Он спит, – и, склонившись на перси ко мне,

      Он не дышит, не шепчет во сне!..»

7

      Так пела русалка над синей рекой,

      Полна непонятной тоской;

      И, шумно катясь, колебала река

      Отраженные в ней облака.

1837–1841 гг.

      Бородино

      – Скажи-ка, дядя, ведь недаром

      Москва, спаленная пожаром,

      Французу отдана?

      Ведь были ж схватки боевые,

      Да, говорят, еще какие!

      Недаром помнит вся Россия

      Про день Бородина!

      – Да, были люди в наше время,

      Не то, что нынешнее племя:

      Богатыри – не вы!

      Плохая им досталась доля:

      Не многие вернулись с поля…

      Не будь на то Господня воля,

      Не отдали б Москвы!

      Мы долго молча отступали,

      Досадно было, боя ждали,

      Ворчали старики:

      «Что ж мы? на зимние квартиры?

      Не смеют, что ли, командиры

      Чужие изорвать мундиры

      О русские штыки?»

      И вот нашли большое поле:

      Есть разгуляться где на воле!

      Построили редут.

      У наших ушки на макушке!

      Чуть утро осветило пушки

      И леса синие верхушки —

      Французы тут как тут.

      Забил заряд я в пушку туго

      И думал: угощу я друга!

      Постой-ка, брат мусью!

      Что тут хитрить, пожалуй к бою;

      Уж мы пойдем ломить стеною,

      Уж постоим мы головою

      За родину свою!

      Два дня мы были в перестрелке.

      Что толку в этакой безделке?

      Мы