Хрустальный шар (сборник). Станислав Лем

в девятикомнатном архиве собрать все факты, информацию, слухи и сказки о самых фантастических орудиях уничтожения, этом «Vergeltungswaffe»[120] немцев. Если хотя бы одна десятая часть этой информации была правдива, Англия, несомненно, лежала бы в руинах и пепле. Мой шеф, которому доставляли все без исключения приходящие сообщения, считал, что нет такой чепухи, которая не могла бы фатальным образом осуществиться. На стене его комнаты были выписаны слова о танках, сказанные Людендорфом в немецком Генеральном штабе в 1917 году. Этот немецкий стратег совершил ужасную ошибку, называя гусеничные машины пугалом, не имеющим никакой ценности. Поэтому майор Клайвер просматривал все сам, отмечая разноцветными карандашами заметки, которыми я должен был заняться.

      Главным направлением моей работы были немецкие ракетные снаряды. Мы знали о них с середины сорок третьего года благодаря одновременным сообщениям агентов из Германии и оккупированных стран. Несколько сот человек на территории северной Франции, Бельгии и Голландии были заняты исключительно выявлением мест, где строили наполовину подземные установки для запуска этих ракет. Соответствующие данные мы представляли в штаб, и волна за волной летели четырехмоторные самолеты, чтобы уничтожать эти катапульты из железобетона и стали, отлично замаскированные под искусственные домики с развитой системой связи. Подпольные организации из Польши донесли нам об испытаниях, проводимых с этим оружием в Прикарпатье. К сожалению, деталей все еще было слишком мало. У нас имелся целый ряд проектов, каждый из которых стоил огромных денег и был «именно тем единственным» вариантом ракеты, предназначенной для бомбардировки островов. Шестого июня 1944 года в бюро прошло совещание, на котором шеф потребовал более интенсивной работы в связи с вторжением, потому что следовало ожидать, что именно теперь Германия откроет спрятанные до сих пор козыри.

      Я принадлежал к тем людям, которых в ночь с шестнадцатого на семнадцатое июня по меньшей мере не удивил гул, доходивший с небольшой высоты и закончившийся мощным взрывом. Я вышел в парк, расположенный перед виллой, и вскоре увидел огненные линии следов полета ракет. Они шли довольно густо, и звук ракет иногда абсолютно заглушался залпами зенитной артиллерии, которая уже на значительном расстоянии начинала вести заградительный огонь неслыханной силы и плотности. Особенно неприятны были авиационные ракеты, поднимающие свои «елочные огоньки» под самые тучи, потому что осколки их снарядов не забывали о законе притяжения и возвращались на землю, засыпая ее дождем из раскаленной стали. Однако когда ракеты миновали огневой вал, наступала относительная тишина, и тогда можно было услышать характерный шум моторов, похожий на звонкий скрежет якорной цепи в клюзе.

      Насмотревшись досыта, я вернулся в дом. В комнате непрерывно звонил телефон: меня вызывали в министерство.

      Когда я ехал через затемненный город под монотонный грохот зенитных орудий, нарастающий,

120

«Оружие возмездия» (нем.); первая буква дала название ракетам V1 («Фау-1») и V2 («Фау-2»).