Малыш и Буйвол. Михаил Кликин

когда костлявая придет.

      – Долго ждать.

      – Кому долго, а кому – два часка, да и доска.

      – Ну, понесло старого!

      – Ты не встревай. Доживешь до моих годов, станешь дедом дедов, вырастишь сорок внучат, будешь тогда кричать… Лучше послушай, как в старые времена духов нечистых гнали.

      – Сто раз уже слышали.

      – Сто раз слышал, что месяц вышел. А белый день – брехня, дребедень. Ты молодой, а я с бородой. Борода негуста, голова пуста…

      – Какая ж у тебя борода?

      – Моя борода растет не туда. Волос недолог, зато голос звонок, ума палата, что еще надо?

      – Где ты так ловко говорить-то научился, старый?

      – Прибаутка, что утка, пройдешь – вспугнешь. В небо метнется, с языка сорвется.

      – Ну, давайте наконец спать!

      – Ляжешь рано, проспишь барана. Проснешься чуть свет – найдешь обед.

      – Тьфу! Как хотите, а я укладываюсь. Ноги уже не держат.

      – Ноги, что боги – каши не просят, по миру носят…

      Старый Мирх так и сыпал прибаутками.

      – Сказочник! – пробурчал свернувшийся калачиком Харим, ворочаясь на твердой земле, устраиваясь поудобней в ямке возле тележного колеса. Через минуту он уже спал, не слыша разговорившегося старика. Молчаливый Рахель устроился рядом с товарищем, лег на спину, заложив руки за голову и разглядывая рисунки созвездий.

      – … А когда избу поставят, надобно ее окурить березовым дымом, а углями нарисовать кресты на дверных косяках и на подоконниках, чтоб нечистые входить не могли. Под печь обязательно надо можжевеловый веник сунуть, чтоб Домовник добрее был, чтоб не шалил, а помогал… – наставительно втолковывал Мирх Шалрою. А тот сидел неудобно, прислонившись спиной к жесткому тележному колесу и клевал носом. Иногда вздрагивал, пробуждался от дремы, открывал мутные глаза и осматривал окрестности: спящее стадо, собак, черную воду глубокого омута, черные вершины гор, вырисовывающиеся на фоне звездного неба. Кивал старому Мирху – слушаю, мол, слышу, – и снова ронял голову на грудь.

      – … А двор из осины не строят. Грязное это дерево, сырость вбирает. Хоть и не любят его нечистые, но лучше только ворота осиновые сделать и порог. А перегородки надобно из березы делать. А сруб весь…

      Мирх тоже постепенно затихал, бормотал все неразборчивей, все медленнее. Вскоре заснул и он…

      На вершине дальнего холма что-то мелькнуло. Из травы осторожно поднялась в полный рост человеческая фигура. Чужак долго смотрел на спящее стадо, затем, пригнувшись, бесшумно исчез. Растворился в ночи…

      Шалроя разбудило угрожающее ворчание.

      Пастух с трудом разлепил веки.

      Ворчала собака. Судя по голосу – Лютый. Шалрой встревожился, сон как рукой сняло. Вожак по пустякам зубы не скалит. Он конечно стар, но свое дело знает.

      А остальные псы молчат…

      С гор в котловину наползал туман. На востоке брезжил рассвет, и там уже матово светились низкие облака, но небо на западе еще чернело ночью. Примерно через час должно было показаться солнце.

      – Что