Доказательства существования жизни после смерти. Отсутствует

нам, что под влиянием среды некоторые водяные животные приспособились к жизни на земле. В результате, нормально дыша жабрами, они, в награду за свои постоянные усилия, дышат небесным воздухом; усилиями, делаемыми из поколения в поколение, приобретается постепенно свойство дышать легкими. В молодом организме, согласно со старым типом, жабры все еще остаются, как, например, у головастиков, но, по мере наступления зрелого возраста, появляются настоящие легкие. Жабры постепенно передают свою задачу органу более развитому, а сами атрофируются и исчезают, так что дыхание у взрослых совершается исключительно при помощи легких. Мы не утверждаем, что эти наблюдения вполне доказательны, но могут ли люди, признающие их достоверность, отрицать их аналогию с духовной жизнью и не признавать научности учения религии о преображении человеческой души?

      Может ли эволюционист, допускающий перерождение лягушки под влиянием постоянного сообщения с новой средой, отрицать возможность приобретения душой способности молиться, этого дивного дыхания новой твари, при ее постоянном соприкосновении с атмосферой, окружающей Бога? Разве этот переход от земного к небесному более таинственен, чем переход от жизни в воде к жизни на земле? Разве эволюция должна остановиться на органических формах?» (Друммонд, с. 129–130.).

      Но оставим в стороне эти отвлеченные теории и возвратимся к вопросу, не состоит ли для души смерть именно в том, что она расстается со своей «здешней средой» – мозгом, его материей, и может ли она найти себе иную форму бытия – создать себе другой аккумулятор?

      Душа наша, ее жизнь, становится независимой от двух факторов: связи с миром ощущений, с материалом, который дают органы чувств, и с материей мозга. Спросим себя прежде всего: насколько тесно связана жизнь души с внешним миром, с органами чувств и ощущениями? Эта связь далеко не абсолютна.

      Доказательство тому, к примеру, – жизнь во сне. Представьте себе герметически закупоренную комнату, куда не проникает свет и не доходят звуки, и вы увидите во сне картины светового, зрительного характера. Что это значит? То, что мозг может жить и независимо от притока новых впечатлений. У него уже есть своя жизнь, запасенная, состоящая из того, что он уже приобрел. Если бы можно было совсем прекратить к нему доступ ощущений, поддерживая питание мозга в определенной мере, человек тогда жил бы во сне и эта жизнь, в сущности, была бы едва ли менее реальна, чем наша повседневная.

      Следовательно, духовная жизнь человека, его мысль, творчество и т. д. могли бы продолжаться, если бы даже его мозг был «освобожден» от внешнего мира и его ощущений. Возможно ли теперь освобождение мысли от мозга? Да, возможно. Теперь можно представить, что душа человеческая вместе с временным аккумулятором – мозгом – имеет или творит другой, более сложный, аккумулятор, который живет после того, как первый умер. Фонограмма обветшала, но, пока она старилась, мысль создала себе другую фонограмму – сложнее и тоньше.

      Возьмите конденсатор или