Святые провидцы. Сокровенный дар прозорливости, предсказания и пророчества угодников Божиих. Отсутствует

отец. Не знаешь, где бы мне старца найти?

      – Старца? Нет, не знаю. А что у тебя случилось-то?

      Володя немного приободрился. Обрадовался, что хоть кто-то его проблемами интересуется. Думает: «Как хорошо, что я старого монаха-то встретил! Хоть и не старец, но жизнь-то повидал. Может, мне его Господь послал. Может, он мне чего и посоветует…»

      Начал рассказывать. А монах слушает, да так внимательно. Головой кивает. Так, понимаешь, слушает хорошо. Не все ведь слушать умеют. Иногда рассказываешь и понимаешь, что человек только из вежливости делает вид, что внимает тебе. А проблемы ему твои не нужны, ему своих хватает. Или, бывает, слушает и только и ждет, когда ты рот закроешь, чтобы выложить тебе свои умные мысли. А этот старенький монах так слушал, как будто Володя ему сын родной. И все его беды для него тоже – боль. Так и захотелось этому старому монаху всё, что на душе камнем лежит, рассказать. Всё ему изложил. Все проблемы. Так, мол, и так, отец, совсем невмоготу, как и дальше-то жить – не знаю. А монах выслушал внимательно и говорит:

      – А ты хоть кушал сегодня?

      – Да какое там кушал, отец! Не разбудили меня! На службу и то опоздал. И со старцем не встретился! Понимаешь, старцев нет нигде!

      – Понимаю, старцев нет, одни старички. Пойдем-ка вместе в трапезную.

      И пошли. Только чувствует Володя, что настроение у него резко изменилось. Голову поднял, смотрит вокруг – красотища! Снегу навалило! Сугробы белые, снег белоснежный, в Москве такого не бывает. Искрится на солнышке. Воздух чистый, морозец легкий. Солнышко в небе голубом. Хорошо! Где-то колокола звенят, а в воздухе такая благодать разлита, что не радоваться жизни невозможно, что впору кувыркаться в снегу. Монах старенький вместе с ним идет со своей палочкой, улыбается себе под нос. Не успели они пятьдесят метров пройти – навстречу толпа людей. Смотрит Володя – все они к старенькому монаху бегут благословляться. Радостные такие. «Батюшка, батюшка!» – лепечут. Вот уже и Володю оттеснили. Каждый что-то спросить у монаха хочет. Володя посмотрел-посмотрел – да и спрашивает у одной пожилой паломницы:

      – Простите, а что, здесь всех старых монахов такой толпой встречают?

      – Чего ты там такое говоришь-то? Каких таких старых монахов? Да ты знаешь, кто этот старый монах? Да ведь это старец!

      – Как старец?!

      – Да я же тебе говорю, что это старец известный оптинский, схиигумен Илий.

      Что ж ты такой бестолковый-то!

      Володя даже присел:

      – Как так – старец?! А он сказал, что старцев нет, одни старички! А я-то ему даже вопросы свои не задал. Вот была возможность – и ту упустил!

      Тут из толпы паломников тот самый монах, который старцем оказался, выбирается и машет Володе рукой – за собой зовет. Все сразу на него внимание обратили и стали в спину подталкивать:

      – Иди скорей, батюшка зовет!

      Пришли они со старцем в трапезную. Володю с послушниками посадили. А он и есть-то толком не может, переволновался. Да еще в куртку, в карман нагрудный полез за телефоном, а там привычного пакетика