Телевизионная реальность. Экранная интерпретация действительности. Анна Новикова

что телевидение, знакомя аудиторию с проявлениями картин мира разных народов при помощи телевизионных передач, облегченных по содержанию и клиповых по ритму, позволяет зрителю адаптироваться к фундаментальным изменениям современной культуры: «На личностном уровне нас осаждают и ослепляют противоречивыми и не относящимися к нам фрагментами образного ряда, которые выбивают почву из-под ног наших старых идей, и обстреливают нас разорванными и лишенными смысла “клипами”, мгновенными кадрами»[63].

      Монтажная мозаичность современных телевизионных зрелищ позволяет использовать телевидение для «разложения реальности» и сбора из осколков «виртуальных симулякров», «ложных подобий»[64]. Несмотря на то что такая логика развития визуальной культуры была предсказана уже давно, в частности А. Молем[65], утверждавшим, что гуманитарная концепция культуры устарела и жить ею сегодня уже никто не может, ибо на смену ей пришла концепция «мозаичной культуры», соответствующая эпохе средств массовой коммуникации, дискуссии о последствиях этих изменений для общества далеки от завершения. Одним из важнейших вопросов в них остается вопрос интерпретации реальности.

      В окружении клипов физическое пространство студии начинает выглядеть более жизнеподобно, чем сама реальность.

      Телевизионное действие, как правило, разворачивается в двух реальностях: в физическом пространстве студии, напоминающем пространство сцены (для любого действия, в том числе и публицистического), и за ее пределами. Пространство студии осваивается в соответствии с драматургией передачи и «правилами игры»: создаются декорации (продумываются их конструкция, цвет, ставится свет), выстраивается мизансцена, определяются местоположения камер. Но и «на натуре» журналист или режиссер (в том числе и в информационных программах) вынуждены выстраивать мизансцену, переоборудуя реальные интерьеры под съемочные нужды. В обоих случаях можно открыто заявлять об этом зрителю, не скрывая технологии телевизионного производства, а можно создавать иллюзию того, что зрителю демонстрируют «жизнь как она есть».

      При подготовке первых студийных программ электронного телевидения нового московского телецентра на Шаболовке[66] режиссеры не пытались скрыть, что это студия, в кадр попадали различные технические приспособления. Позже появилась тяга к жизнеподобию, оформление студии стало создаваться с расчетом на иллюзию выхода за ее пределы: открытые окна, уходящие вдаль улицы и т. д. Телестудиям предлагалось иметь запас «типовых» многоплановых задников[67]. Студийное пространство разбивали на небольшие площадки, чтобы детализировать место для ведущего, гостей или актеров.

      Конечно, развитие «телевизионной сценографии» не являлось механическим повторением пути сценографии европейского театра. Однако с 1950-х по 1980-е годы, вслед за театральными новациями художники и режиссеры телевидения

63

Тоффлер Э. Третья волна. М., 2004. С. 277.

64

Рюмина М.Т. Эстетика смеха. Смех как виртуальная реальность. М., 2003. С. 302.

65

Моль А. Социодинамика культуры. М., 1973.

66

4 апреля 1938 г. вышла первая студийная программа. Она продолжалась два часа. За это время успели выступить артисты И. Ильинский, А. Редель, М. Хрусталев, известные шахматисты, работник зоопарка привела в студию зверей.

67

Лурие Г. «Типовые» декорации // Советское радио и телевидение. 1959. № 6. С. 30.