Манечка, или Не спешите похудеть (сборник). Ариадна Борисова

Но случилось непредвиденное: бог перестал верить в них…

      Весной я случайно встретил Катю и близнецов во дворе. Они притворились, что рады. Ну и пусть, я все равно счастлив был их видеть. Кажется, прелестная компания тусовалась здесь уже порядочное время. Носы у братьев покраснели, Катя притоптывала под скамейкой каблучками сапог. Я сел поодаль, ближе к своему подъезду. Мне было не холодно, но тело почему-то била крупная дрожь.

      Внезапный апрельский снег быстро превратил в гравюры наши сумеречные силуэты. Приятели поинтересовались планами на будущее, коротко поделились своими и, отдав дань приличию, продолжили прерванный моим появлением разговор. Подняв ладонь вверх, Юра сказал, что в природе нет ничего совершеннее снежинок, потому что они симметричны.

      – Значит ли это, что вы – совершенство человеческой природы? – усмехнулась Катя.

      – Да, мы – улучшенная модель человека, – спокойно ответил Юра.

      – Серии «Адам», – уточнил его брат.

      – А женщина, по-вашему, не человек?

      – Женщина – средство для воспроизведения и удовольствия. Хорошо перченный шашлык на ребрышке… Просто природа пока не изобрела другого способа создавать мужчин.

      – А… любовь?

      – Любви нет, – рассмеялся Юра. – Ее придумали как приманку для занятий сексом, чтобы романтизировать биологию оплодотворения.

      – Ромео и Джульетта – тоже романтика биологии?

      – О, этот вечный трагедь! – Юра закатил глаза к небу. – Нет ничего банальнее на свете, чем повесть…

      Дима продолжил:

      – Та же потеря хрустальной туфельки – романтическая интрига, в которую дочь лесника постаралась завлечь принца. На самом деле за сказочным сюжетом кроется элементарный расчет. Фея удружила родственнице не напрасно, все шло по плану. С чего бы иначе Золушка терпела неудобные туфли, натирающие ей пятки? Интересно, горный был хрусталь? Может, просто богемское стекло? А? Как думаешь?

      – Думаю, что вы – дураки, – голос Кати звенел и подрагивал от холода. Или от ярости.

      – Не обижайся! Мы тебя оба любим. Я люблю твою правую половину, а Димка – левую! – Дурачась, Юра кинул в Катю снежком.

      – Вот как, – обронила она, резко отмахнувшись от этого замаскированного предложения переменить тему. – Выходит, женщина нужна мужчине только как естественное… как наиболее удобное приспособление для эякуляции?

      Вопрос остался без ответа.

      Я не стал вмешиваться. Мне было смешно: то, о чем они говорили, было глупым возрастным трепом, когда парни корчат из себя бывалых и тащатся от своей умности, а девушки не без упоения играют роль жертв. Сказать было нечего, да они и забыли о моем присутствии. Демонстративно, похоже.

      Неуютная пауза после Катиных слов растянулась, умножая неловкость. За это время я сообразил, что слова тут ни при чем. Верхняя оболочка их разговора прикрывала что-то более интимное, о чем я не имел понятия. Я чувствовал себя прилипшим к замочной