Россия. Уроки прошлого, вызовы настоящего. Николай Лузан

ее, они уходили в города и пополняли ряды люмпен – пролетариев. Так своими руками самодержавие заложило под себя мину замедленного действия, ею в последующем воспользовались большевики и эсеры.

      В начале 1874 года против вопиющей несправедливости власти по отношению к крепостным выступили представители разночинной интеллигенции. Спустя 50 лет после восстания декабристов на Сенатской площади несколько сотен человек, пытаясь осуществить их благие намерения и движимые идеей просвещения и поддержки крестьян, отправились в деревни. В отечественной истории это уникальное движение получило название «хождение в народ», а его представителей называли «народниками». В короткий срок оно приобрело огромный размах и охватило 51 губернию, в него было вовлечено около десяти тысяч активистов. На встречах с крестьянами народники разъясняли грабительский по отношению к ним характер реформы и пропагандировали социалистические идеи.

      В документах жандармских подразделений, занимавшихся оперативной разработкой народников, отмечалось, что «…такой энергии и самоотвержения не знала ни одна история тайных обществ в Европе».

      Власть, почувствовав угрозу, немедленно обратила против народников всю мощь репрессивного аппарата. В мае – июне 1874 года волна арестов прокатилась по России, задержали около 8 000 человек. В отношении лидеров движения началось следствие. Оно затянулось на 3,5 года. Арестованные содержались в тяжелейших условиях. Многие не выдержали и не дожили до следствия: 43 человека скончались, 12 – покончили с собой, 38 – сошли с ума.

      18 октября 1877 года открылось первое судебное заседание над главными обвиняемыми, их было 193 человека. Процесс получил известность как «Процесс 193-х». Наиболее ярко позицию «народников» и грабительский по отношению к крестьянству характер реформы выразил один из лидеров движения Н. Мышкин. В речи на суде он заявлял:

      «….крестьяне увидели, что их наделили песком и болотами и какими-то разбросанными клочками земли, на которых невозможно вести хозяйство… когда увидели, что это сделано с соизволения государственной власти, когда увидели, что нет той таинственной статьи закона, которую они предполагали, как охраняющую народные интересы… то убедились, что им нечего рассчитывать на государственную власть, что они могут рассчитывать только на самих себя».

      В заключение выступления Мышкин назвал суд над собой и своими единомышленниками «отвратительной и позорной комедией» и предостерег, что нынешнее положение «народа чревато революционным взрывом». Власть не прислушалась к нему. Она поступила с народниками так же, как и с декабристами, заткнула им рот драконовскими приговорами.

      Из далекого Лондона народникам вторил непримиримый противник самодержавия А. Герцен.

      «…Задача Манифеста (об освобождении крестьян) заключалась в доказательстве того, что ограбление крестьян является актом «величайшей справедливости».

      Революционные зерна, посеянные