Средневековая история. Домашняя работа. Галина Гончарова

письма примерно одного содержания. Только в первых попадаются пассажи: «Альдонай заповедовал терпение…», «жена должна повиноваться мужу…», «Джес – достойный молодой человек…»

      Похоже, сначала Лиля пыталась жаловаться. Но если она делала это в своем стиле, оно и неудивительно, что отец не прислушался. А отцовскими делами… а интересовалась ли она?

      Верилось слабо.

      Лилиан казалась Але довольно избалованной особой. Из девиц, которые твердо уверены, что солнце светит миру из их попы. Чтобы она чем-то интересовалась, кроме себя?

      Ой ли!

      Надо это менять. Но не в первом письме. Сначала надо покаяться.

      Слова пришли словно сами собой. Лиля уселась за стол, и перо поползло по бумаге, оставляя корявые буквы:

      «Любезный мой отец. – Откуда вынырнуло это обращение? Черт его знает. Может быть, от Вильяма Шекспира? А, не важно. – С горечью осознаю я, что меня настигла кара за глупость и недалекость. Я потеряла ребенка. И только потому, что была этого недостойна. Ни такого мужа, как Джерисон Иртон, ни такого отца, как вы. Вы столько для меня сделали, а я была неблагодарна и надменна. И Альдонай покарал меня. Отец, я обещаю исправиться. Я стала графиней, не сознавая своего долга. И была наказана.

      Прошу вас не баловать меня более незаслуженными подарками. А если что понадобится для Иртона, я отпишу вам.

      Я благодарю вас за заботу, я должна была сделать это раньше и сказать, что я вас люблю. Искренне надеюсь, что у вас все благополучно. Я буду молиться за вас и моего супруга.

      Если бы я была умнее, Альдонай не наказал бы меня потерей долгожданного ребенка.

Ваша любящая дочь.Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон».

      Лиля еще раз перечитала письмо, свернула, покапала воском и приложила печатку. Вот так. Тему ребенка надо подчеркивать.

      А для первого раза достаточно.

      Я была глупа и неблагодарна. Осознала, раскаиваюсь. Так и двигаться дальше. А что попросить у отца?

      Вот Ингрид приедет, осмотрим поместье, составим смету – и вперед. Да и часть скота пригнать должны. Может, еще продуктов попрошу. Или чего другого… подумаем.

      Рыбу, вон, ловить пора.

      Люди у меня с голоду умирать не будут.

      Письмо Тарис Брок принял и пообещал отправиться завтра на рассвете. Лиля сердечно поблагодарила его, распорядилась сгрузить подарки ей в комнату и попросила вирман помочь в этом сложном деле.

      Подарки были хороши. Но.

      Розовый бархат.

      Розовая кожа на сапоги.

      Розовое!!!

      Ненавижу!!!

      Но не отсылать же обратно. Надо бы отправить Хельке – авось что приличнее за это выторгует. Дорогое же все! Или это можно перекрасить? Бархат не для батика, но, может, хоть что-то можно сделать?

      Эмма подвернулась как нельзя кстати.

      – Где поместили травника?

      – Госпожа, в комнатах для прислуги.

      – Отлично. Проводи.

      В комнату Лиля вошла без стука. И улыбнулась. Энтузиаст малолетний…

      – Добрый день, Джейми.

      Джейми