Сказки врут!. Ирина Шевченко

последовал пинок, и, перестав корчить из себя героиню, я завизжала что было мочи.

      Сразу же вслед за этим раздались выстрелы. Один, второй, третий…

      Бабка в цветастом платке и молодой прыщавый парень, за ноги тащившие меня к воротам, остановились и обернулись на звук. Значит, не все чувства у них отключены.

      – Хватит игр, – громко произнес Сокол.

      Повернув голову, я увидела его, стоящего посреди застывших селян с пистолетом в поднятой руке.

      – Правильно, – поддержал Серый, – вали их.

      – Вали их, – насмешливо повторил возвышающийся надо мной усатый мужчина в тельняшке. Снизу мне плохо было видно его лицо, но поклясться могла бы, что, за исключением оживших глаз и шевелящихся губ, оно являло собой застывшую маску. – Давай, перестреляй тут всех.

      – Зачем всех? – Темный направил оружие на Сергея. – Одного хватит.

      На шутку это не походило.

      – Блефуешь, – сказал усатый.

      Колдун покачал головой:

      – Ни капли. Отпусти девушку.

      – Ведьму, – устами зомби уточнил управлявший им невидимка.

      – Ведьму, – согласился Сокол. – Или я стреляю.

      – Блефуешь, – прозвучало снова.

      Я и моргнуть не успела, как темный нажал на курок. Грянул выстрел, и Сережка, тихо вскрикнув, схватился за плечо.

      – Продолжать? – Голос колдуна сочился желчью.

      Мои освобожденные ноги упали на землю, но я была слишком ошеломлена случившимся, чтобы сообразить, что теперь делать. Он стрелял в Серого! Зачем?!

      – Вставай, – велел мне Сокол. – Сюда.

      Он пистолетом указал мне место рядом с Сережкой. Вспомнилась наша первая встреча в парке…

      – А теперь пусть люди уходят.

      – Нет. – Кукловод переключился на полную женщину в желтом сарафане. – Иначе в чем смысл?

      – Ты уже понял, что я не шучу. – Колдун снова держал Серого под прицелом. – Если нас не выпустят, я его убью.

      – Если ты его убьешь, вас точно не выпустят. – На симпатичном веснушчатом лице злобная ухмылка смотрелась особенно пугающе.

      – В сарай! – Темный махнул нам с Сережкой в сторону выбитой двери. – Быстро!

      Внимательно вгляделся в глаза женщины, как будто мог рассмотреть того, кто говорил через нее.

      – Убери людей и дай нам уйти. Я подожду. А когда надоест ждать, пристрелю его.

      После яркого солнечного света в сарае было темно. Но потом глаза привыкли, и двух маленьких грязных окошек и дверного проема оказалось достаточно, чтобы все здесь рассмотреть. Старый кухонный шкаф, ящики, чудом не сгнившие картонные коробки. Между шкафом и коробками сидел на земляном полу Фирсов: обхватил руками голову и несильно раскачивался вперед-назад, что-то невнятно мыча. Жалко его. Жил себе, никому не мешал…

      Сережка, по-детски обиженный, замер посреди захламленного помещения, зажимая ладонью рану.

      – Давай гляну? – предложила я робко.

      Хотя что толку?