Сказки врут!. Ирина Шевченко

на зуб пробовал. Потом с сожалением отложил в сторону. Взял со стола обтянутую брезентом фляжку, свинтил крышку, понюхал и тут же бросил назад.

      – Что еще? Кольца, цепи, кулоны?

      – Цепочка с крестом, вот эта. – Серый вытащил из-за ворота футболки серебряную цепочку с крестиком.

      – Нет, – махнул рукой темный. – Вчера еще видел. Думай. Вилка, ложка, открывалка… Часы! Часы же у тебя были?

      – Да. Вот. – Парень вынул что-то из ящичка стола и подал колдуну.

      – Это часы? – скривился тот, брезгливо откладывая простенькие часики с электронным табло. – Давай считать, что ты пошутил.

      – Ну извини, – окрысился Сережка, – хотел швейцарский хронометр купить, как у тебя, да пяти баксов не хватило.

      – Верю. Как раз столько ты днем раньше потратил на этот образец народного китайского творчества.

      – В глаз хочешь? – без обиняков предложил Серый.

      – Не хочу, – спокойно, как от чая с плюшками, отказался колдун. – Вспоминай, что еще у тебя было.

      – Больше ничего.

      – Точно? – Мужчина снова взял со стола нож, открыл, пальцем проверил остроту лезвия и со щелчком закрыл. – Что ж, бывает и так.

      Уйти сразу же не получилось. Вероника Николаевна настояла, чтобы мы покушали горяченького. Темный рассыпался в комплиментах хозяйке, попутно обругав неумеху-племянницу, сутки пичкающую его бутербродами, и сожрал две тарелки борща. Тетя Вера млела и наверняка внимания не обратила на то, что гость «забыл» представиться.

      – Был рад познакомиться, – сказал он ей, задержавшись на выходе. – Я знаю, что именно так говорят, прощаясь, но это совершенно искренне.

      – И взаимно, – улыбнулась женщина.

      Она вдруг покачнулась, схватившись за грудь, и колдун, опередив Сергея, придержал ее за локоть. Лицо его на миг искривилось, словно от боли.

      – Мама? – встревожился Серый. – Сердце? Опять?

      – Да нет, – проговорила она медленно, прислушиваясь к себе. – Кольнуло и отпустило. Вы идите, милый, идите. Хорошо вам отдохнуть.

      В дверях темный оступился, но не упал, ухватившись за косяк. Вышел на лестничную площадку и подошел к лифту.

      – Не по лестнице? – удивилась я.

      Он повернул к нам побледневшее лицо, неопределенно махнул рукой.

      – Пойдем, – подтолкнул меня в спину Сережка.

      В лифте он молча смотрел в спину отвернувшегося к стене мужчины, а на первом этаже, выйдя и оглядевшись, заступил направившемуся к двери на улицу темному путь:

      – Спасибо.

      Колдун посмотрел на протянутую руку и усмехнулся. Усмешка вышла кривой и болезненной.

      – Не за что. – Он откашлялся и сплюнул себе под ноги розовой пеной. – Это временный эффект. Как раз на пару недель. Твоей матери нужна операция, и чем скорее, тем лучше. Иначе за год загнется.

      Он оттолкнул парня с дороги и вышел из подъезда. Когда приехали ко мне, резко, без обычных своих экивоков, потребовал чаю:

      – И не эту бурду в пакетиках. Там у тебя пачка крупнолистового стоит.

      Выкать