Охота на сверхчеловека. Дмитрий Казаков

территории, куда без специального разрешения въезд запрещен. Или у вас есть такое разрешение? Сомневаюсь. Так что проваливайте, пока я не обвинил вас в нарушении статуса охраняемой зоны. Вопросы есть?

      – Пожалуй, что нет, – сказал Иржи немного растерянно. – Счастливо оставаться.

      – И вам не хворать.

      Чапек развернулся и вытолкал впавшего в ступор Семена на крыльцо. Ожил тот лишь на улице.

      – Э… как так? То есть он, что, не будет никого искать? Но он же обязан…

      – …арестовать нас за то, что мы сунулись к Шаунбергу, – закончил фразу Иржи. – Этот гад прав, с формальной точки зрения, конечно. А так – ему просто неохота возиться, вылезать из спячки. Но поделать с этим ничего нельзя.

      И он выругался по-чешски, длинно и витиевато, так что Радлов ничего не понял.

      – Ну как? – стоявший у машины Матей обернулся.

      – Да никак, – махнул рукой Чапек. – Никого местная полиция ловить не будет. Разве что нас.

      – Это не по-христиански, – парень нахмурился, – может быть, тут есть наши братья? Надо бы отыскать их и попросить о помощи.

      – Не спеши, – вступил Семен. – Пойдем, для начала выпьем кофе и пораскинем мозгами. Вон там, как мне кажется, кофейня, – он указал на противоположную сторону площади, где за блестящими витринами виднелись укрытые скатертями столики, а вывеска в виде чашки нависала над дверью. – А не то я сейчас усну…

      – Дельная мысль, – кивнул Иржи. – Вот только она закрыта пока. Открываются такие заведения не раньше девяти.

      Остаток времени потратили на то, чтобы заправить машину и поставить ее на стоянку. Потом вернулись к площади и пересекли ее под суровым взглядом дворника, возившего по брусчатке моющую машину, похожую на большой синий стакан. Вывеска, уловив приближение людей, засветилась, над чашкой начал подниматься белесый пар.

      – Чувствую себя в этом городишке как в другом времени, – заметил Матей, открывая дверь. – Никаких информационных бомб, прямой рекламы.

      – И точно. Тихо, спокойно, – кивнул Семен.

      Кофейня словно явилась из середины прошлого века – деревянные стулья с ажурными спинками, стены украшены фотографиями в рамочках, под потолком – лампа накаливания в темно-синем абажуре. Навстречу поспешила седовласая фрау в кружевном переднике цвета альпийских снегов.

      – Проходите, господа, – защебетала она, мило улыбаясь. – Что вам угодно?

      – Кофе, – сказал Чапек.

      – И поесть чего-нибудь, – добавил Матей. – А то что-то я проголодался от волнений этих.

      Уселись за угловой столик. Семен принялся разглядывать фотографии – мужчин в старинных костюмах, городские праздники. Украшавший кофейню человек позаботился, чтобы на каждой имелась дата. Фотохронику в Эфердинге начали вести со времен Австро-Венгерской империи.

      – Надо бы позвонить шефу, порадовать, – Иржи отцепил от пояса компак, положил на стол.

      Пока он разговаривал, вернулась фрау. Принесла три больших коричневых чашки и три добрые порции яблочного штруделя