Грехи матери. Даниэла Стил

себя оправдывало – у нее была потрясающая фигура, и, как и Оливия, она выглядела гораздо моложе своего возраста. Аманде можно было дать тридцать, но не ее сорок четыре.

      – В путешествие по случаю дня рождения твоей мамы, – пояснила Аманда, продолжая читать подробности о яхте. Филипп не заметил, чтобы она была взволнована или обрадована. Приглашения в эти путешествия никогда не вызывали у нее бурной реакции. Она считала, что детей не следует брать с собой, потому что взрослых это утомляет. Особенно ей не нравилось их присутствие, когда те были младше, но и сейчас ей не о чем было с ними говорить. Они с Амандой вежливо игнорировали друг друга, а вот Филиппу иногда нравилась их компания, он любил брать племянника Алекса и брата Джона с собой на рыбалку. Это был единственный контакт Филиппа с молодежью, да и Алекс казался серьезным юношей. Он учился в выпускном классе и надеялся поступить в Стэнфордский университет, а не в Принстон, где его мать преподавала литературу.

      – И куда она повезет нас в этом году? – с интересом спросил Филипп. Ему нравилось проводить отпуск с братом и сестрами, невзирая на критические высказывания о них Аманды. Он научился не обращать внимания на слова жены – всё равно она участвовала в этих поездках. Он только сожалел, что не было таких семейных путешествий, когда они были детьми и был жив отец. Тогда, правда, случалось, что вся семья выезжала на каникулы в штат Мэн, но мать большую часть времени названивала в офис, и они с отцом постоянно говорили о бизнесе и обсуждали ее новые планы. Ее тогда интересовала только компания, или так это воспринимал Филипп. У Оливии просто не хватало времени на детей, когда они были маленькими. Ему и брату с сестрами мать заменила бабушка Мэрибел. Она жила с внуками и повседневно с ними общалась. Они с отцом их вырастили, а Оливия появлялась в перерывах между командировками или поздними вечерами, когда возвращалась с работы. Отец всегда говорил детям, что мама их очень любит. Возможно, так оно и было, но Филипп в детстве не имел доказательств этого.

      Он по-прежнему был очень привязан к бабушке и навещал ее, когда только мог. Та жила в доме престарелых на Лонг-Айленде. Условия в нем были прекрасные, бабушке там было комфортно, и она казалась довольной. Она всю свою жизнь была неунывающим человеком. Главное, что Филипп помнил из своего детства, – атмосфера любви и радости, которую бабушка для них создала. Даже теперь, в девяносто пять лет, ее глаза сверкали. Филипп поддразнивал бабушку, спрашивая, кто ее новый поклонник, а она в ответ смеялась. За несколько лет до этого у нее был кавалер девяноста двух лет, очень внимательный к Мэрибел, но он скончался. Однако Мэрибел всегда была добродушной оптимисткой. Четверо внуков были самой большой радостью в ее жизни. Филипп часто пытался уговорить Аманду навестить бабушку вместе с ним, но у нее почти никогда не находилось времени: она была слишком занята в офисе, как Оливия в его детстве. И всё же в матери было больше душевности, чем в Аманде. Такую холодность, как у жены, Филипп никогда не встречал