Игры Дьявола. Евлампий Бесподобный

– с такой большой дистанции просто нереально. И я… очень долго её ненавидел. Так долго, что уже и не вспомню, какие испытывал к ней до этого иные чувства. Какими они вообще были. И была ли моя к ней любовь настоящей любовью, а не какой-нибудь больной одержимостью? Может она просто умело манипулировала моими эмоциями? Знала куда нужно надавить посильнее и как использовать мою ревность в свою пользу…

      – Значит… со мной у вас и вправду всё было по-другому?

      Юлька силится поверить собственным выводам, по-взрослому хмурясь и тут же смущаясь от моего спонтанного действия – когда я сам крепче прижимаю её ладошку к своей щеке и скуле, а потом перетягиваю к губам, кончиками пальцев другой руки касаясь её слегка надутых губок и бархатной кожи нежнейшего лица.

      – Разумеется. Ты же совершенно другая. Наверное, из-за этого я и прихожу сейчас сюда к тебе. Чтобы это увидеть и снова прочувствовать. Убедиться в стотысячный раз насколько вы разные.

      – И вас это… успокаивает?

      Видимо, она хотела спросить о другом. Нравится ли мне это? То, что они настолько разные, и что она абсолютно не такая, как Вероника Щербакова?

      – Смотря с какой стороны посмотреть. Эмоционально – да. Физически – частично… Но только частично.

      Обманывать её в своих заверениях я и не собирался, если не наоборот. Поскольку смысла в этом не было вообще никакого. Если я что-то и захочу заполучить от неё, возьму это и так, без спроса и прямого разрешения с её стороны. Я почти уже это брал, разве что без насильственного прессинга и жёстких приказов. Совсем, как сейчас, когда убирал её прохладную ладошку со своего лица и притягивал пониже, к грудине, немного слева, под полу расстёгнутой поверх футболки домашней сорочки. Туда, где не очень быстро, но достаточно ощутимо билось упрямое сердце.

      – Когда хочешь от чего-то забыться, готов зацепиться за любую возможность. А мне очень сейчас это нужно. Просто до безумия. Забыться хоть ненамного. Рядом с тобой я это чувствую. Чувствую, что могу это сделать. Вернее… это ты можешь мне в этом помочь. Как раз потому, что ты действительно другая. Я должен это ощущать и хочу. Очень сильно хочу. Ты ведь мне в этом поможешь?

      Кажется, я уже начал бредить, поскольку на самом деле не желал больше ни о чём думать или чувствовать что-то ещё. Хотелось уже не просто прикасаться к Юльке, а именно тонуть с головой в этих ощущениях, в её физической близости, в её запахе и в касаниях её рук. И не только рук. В ней во всей. В её теле…

      Может поэтому и не видел больше смысла себя контролировать, придвигаясь к ней ещё ближе, практически уже наговаривая свои хотелки прямо ей в губы. Погружаясь пальцами более жадным захватом в её волосы на затылке.

      – Сделай это… Пожалуйста… Поцелуй меня. Сделай это снова. Чтобы я чувствовал только тебя. Только тебя одну…

      Как бы странно это не звучало и не выглядело со стороны, но мне никогда не были свойственны чувства нежности и романтических позывов. Если когда-то с Вероникой я и испытывал их зачатки и даже порывался