Серебро ночи. Примум. Книга 2. Татьяна Герцик

вьюк на его плечах.

      – Зная твое нетерпение, я прихожу сюда уже в третий раз и каждый раз подолгу жду, – сказал он, отвязывая своего коня. – Сложно было там, внизу?

      – Непросто, – согласившись с ним, Феррун ласково погладил Агфе по шелковистому носу и вскочил в седло. Превращенный в мешок плащ положил перед собой, придерживая одной рукой. – Сколько прошло времени, как я ушел? Я ему потерял счет в подземелье. Там оно течет странно, не поймешь, то ли минута прошла, то ли целый час.

      – Полтора дня, – Роуэн послал коня вперед.

      – Странно, мне показалось, что я ходил не больше суток, – Феррун погладил себя по груди, где под камзолом чувствовалось приятное тепло возрожденного камня.

      Роуэн посмотрел на его измазанные в чем-то синем пальцы на правой руке и подозрительно нахмурился.

      – Что у тебя с рукой? – спросил напряженно.

      Феррун поднес к лицу, сначала одну руку, потом другую, и только теперь заметил странный цвет своих пальцев. Небрежно хмыкнул:

      – Вымазался где-то. Внизу невесть что творилось. Если б не мой амулет, я бы до сих пор блуждал по катакомбам. Там настоящий лабиринт.

      – Точно вымазался, а не поранился? – продолжал допытываться Роуэн.

      – Где ты тут видишь кровь? – сердито спросил Феррун, понужая кобылку. – Это краска. Но я даже не понял, где в ней вымазался.

      – Устал?

      Феррун прислушался к себе. Усталость была, но странная. Она была скорее похожа на горечь после последнего прощания с близким человеком.

      – Не пойму, что со мной, какая-то тоска вдруг навалилась, – сумрачно признался он. – Я все расскажу, но попозже, а сейчас давай поспешим.

      Они погнали лошадей и скоро были уже у дворцового входа к Беллатору. Отдав стражникам поводья и велев увести лошадей на конюшню, поднялись в его кабинет. Наместник тут же оторвался от бумаг и с надеждой посмотрел на Ферруна.

      – Ты вернулся? Все хорошо?

      Феррун небрежно сбросил на дубовый стол зазвеневший мешок, от чего стол пошатнулся и чуть было не рухнул, и указал:

      – Это нужно отправить в королевскую казну, а я пойду переоденусь и ополоснусь, устал дышать пылью, да и кожа от нее чешется.

      Он исчез в камине, а Роуэн тревожно спросил у Беллатора:

      – Ты заметил, что у него пальцы на правой руке синие?

      Тот застыл и медленно повернулся к нему.

      – Нет, не заметил, я смотрел на этот неподъемный вьюк. А ты спросил у него, почему… – Он не договорил, но все было понятно без слов.

      Роуэн с досадой тряхнул головой:

      – Спросил. Он заявил, что где-то вымазался. Но я не поверил. Где можно в древних грязных катакомбах вымазаться в свежей синей краске?

      – То есть ты уверен, что это кровь?

      – Ручаюсь. Да и пахнет от него запекшейся кровью, а уж вовсе не краской.

      Беллатор тихо сказал:

      – Вот мы и обрели нашего короля. Если Феррун еще и Примум нашел, то…

      Его прервал стук в дверь. Беллатор приложил палец к губам, призывая Роуэна