Нюрнбергский процесс глазами психолога. Гюстав Гильберт

него, могут ли преступления прошлого служить примером для международного нрава.

      – Не могут, но мне кажется, в будущем люди будут вынуждены решать свои разногласия мирным путем, поскольку прибегать к помощи атомной бомбы стало слишком опасно, – ответил он.

      Гесс насторожился:

      – Атомная бомба? А что это такое?

      – Бомба, которая уничтожает все при помощи энергии атома, – попытался объяснить Риббентроп.

      – То есть?

      Риббентроп снова ударился в разъяснения по поводу атомной бомбы, поинтересовавшись у Гесса, действительно ли тот не может вспомнить ничего из того, что было перечислено сегодня.

      Наблюдая за остальными во время обеда, я заметил, что кое-кто высказался относительно улучшения качества пищи.

      – Наверное, в день, когда нас вздернут, мы получим по бифштексу, – ухмыльнулся Ширах.

      Штрейхер сидел в одиночестве, потому что остальные пока что игнорировали его. Когда я оказался довольно близко от него, Штрейхер поднялся с места, чтобы привлечь мое внимание.

      – Знаете, герр доктор, – попытался он завести разговор, – мне уже однажды выносили приговор в этом же зале.

      – Правда? Сколько же раз вас отдавали под суд?

      – О, раз двенадцать или тринадцать. Так что у меня за спиной не один судебный процесс. Не впервой.

      Чуть погодя мною снова попытался завладеть Риббентроп:

      – Увидите, несколько лет спустя юристы осудят этот процесс. Нельзя проводить судебное расследование вне закона. Кроме того, не очень-то хорошо заставлять одних немцев осуждать других, как это имеет место на данном процессе.

      Полковник дал мне знак снова усадить их на место. Ширах, проходя мимо меня, бросил:

      – Неважнецкий день – нет, не для вас, для нас.

      Послеобеденное заседание. Зачтение обвинительного заключения продолжилось:

      «…пункт обвинения третий – военные преступления… зверские убийства и дурное обращение с гражданским населением… и военнопленными… депортации для рабского принудительного труда… казни заложников… пункт обвинения четвертый – преступления против человечности – геноцид, истребление, рабство… преследование по политическим, расовым мотивам…»

      После перечисления обвинений согласно п. 4 зачитывались обвинения отдельных обвиняемых и организаций.

      У Риббентропа произошел приступ головокружения, сопровождавшийся шумом в ушах, после чего он был выведен из зала. Позже Геринг рассказал мне, что окончательно убедился в ненормальности Гесса после того, как тот на скамье подсудимых шепнул ему следующее:

      – Вот увидите, этот кошмар развеется, и месяц спустя вы снова станете фюрером Германии.

      21 ноября. Зачтение вступительного решения

      Утреннее заседание. Вступительное слово представителя обвинения Джексона:

      Все обвиняемые высказались по поводу предъявленных им обвинений «невиновен», причем некоторые с добавкой «по сути обвинения». После этого