Иллюзии красного. Наталья Солнцева

сбилась в клочья, погладить противно. – Вален, гнида! Ну, подожди! – Ник закипал от гнева. Он подбросил еще веток в огонь. Становилось прохладно.

      Вален, наконец, вышел из леса, неся огромную охапку сучьев, за ним семенил дед.

      – Ну, вы сделали все как надо, – оценил Егорыч их старания. – Дальше мое дело.

      Уха аппетитно булькала и благоухала на всю реку. Дед помешивал ее принесенной из дому деревянной ложкой и тихонько приговаривал что-то себе под нос.

      – Колдуешь, что ли? – не выдержал Ник.

      – Да ты что говоришь-то? – возмутился дед. – Молчать я не люблю, а старуха заела: надоел я ей со своей болтовней. Вот и привык себе под нос бормотать, чтобы она не слышала.

      – А есть колдуны у вас в Коломне? – спросил Вален безразличным тоном, вроде от нечего делать.

      – Бог с вами, ребята! Нету у нас таких. Слухи были… да и те давно быльем поросли.

      Резко похолодало. Начался ветер, и река покрылась крупной, частой рябью.

      – Выпьем, Егорыч? – Вален подал деду кружку с водкой. – Ник, иди сюда! Давай за знакомство.

      Дед поднял кружку. Он действительно любил выпить. Старость делала его не интересным для окружающих, одиноким. Возможность поговорить с людьми, почувствовать их уважение и признательность выпадала не часто.

      Уха оказалась удивительно вкусной, наваристой, с запахом лаврового листа и дыма. Вален достал из рюкзака оставшуюся закуску: копченую грудинку, сыр, малосольные огурчики.

      – Какие вы запасливые ребята! – дед с удовольствием принялся за еду.

      Водку пили просто так, без тостов, заедая душистыми кусками рыбы. Аппетит у всех оказался отменный. Костер разгорелся и припекал бока, багровые искры таяли в начинающем темнеть небе. В свете пламени кружилась мошкара.

      – Егорыч, расскажи какую-нибудь страшную историю. – Вален, изрядно опьяневший, не упускал из виду мысль выудить у деда нужные сведения.

      – Это про что же? – старик блаженно щурился, поглядывал на костер, на темную, неспокойную воду реки.

      – Ну… – Вален сделал вид, что думает, – про мертвецов!

      – Да что вы, как малые дети! Мертвецы… они мертвецы и есть. Что про них рассказывать? Разве что показать? А, ребята? Не сробеете?

      – Проверить надо. Ник, наливай, для храбрости! А что, дед, ты сам-то не сдрейфишь?

      – Чего–о? – дед возмутился. – Я до Берлина дошел! – Он неверной рукой ударил себя в грудь. – Сколько я тех мертвых перевидал… тебе и за три жизни не осилить. Сопляк ты еще… Чтобы дед сдрейфил!..

      – Ладно, ладно, – примирительно закивал Вален. – Чайку бы!

      Ник направился к рюкзаку за большим бисквитом, про который чуть не забыли. В темноте он споткнулся, чудом не упал.

      – О чем ты думаешь? Где мы будем ночевать? – зашипел он на ухо товарищу, разламывая бисквит. – Ты знаешь, когда последняя электричка? Егорыч, хоть ты скажи ему! – Ник начал раскисать, он расстроился не на шутку и сидел с понурым видом.

      Костер догорал, малиново мерцая крупными углями.

      – Ладно, пошли, ребята, я вас