Ожидай странника в день бури. Наталья Солнцева

или погребены в песках Сирийской пустыни. Усыпальницы ограблены, на месте святилищ – груды камней... великолепные храмы лежат в руинах...

      Я вижу, как пала Троя! Закатилась звезда Эллады! Триумф Рима сменился упадком. Орды варваров хлынули, подобно приливу, поглощая великие империи, древнюю культуру... От некогда великих городов остались несколько песчаных холмов...

      Нельзя обрести Силу, разрушая и разрушая... Дорога Силы – это дорога Любви...

      Только мы, неподвластные реке времени, несущей нас в своем лоне, способны видеть...»

* * *

      Виолетта Францевна зажгла огонь в плоской вазе для курений. Разложила карты. Снова как будто ледяная рука сжала сердце. Так было и вчера, когда приходили те женщины. Она сделала глубокий вдох...

      «Я могу ответить, но ты не в состоянии понять ответ». Такова надпись на фигурке, которая досталась ей от бабушки. Единственная ценная вещь, не проданная во время войны, чтобы спасти от голодной смерти.

      – Я не знаю, что я хочу узнать. Я в поиске... Вся моя жизнь зависит от того, чтобы увидеть нечто опять...

      Женщина смотрела на то, как легли карты. Вдруг показалось, что скрипнула дверь...

* * *

      Колесо Судьбы вращается в вечности. Слева на нем Бог добра – Германубис, его собачья голова означает преданность. Справа – Тифон, Бог зла, крылатый змей. Германубис поднимается с Колесом вверх, а Тифон опускается вниз. Добро всегда движется ввысь, к совершенству. Зло – всегда вниз, к ложным иллюзиям, закату и гибели.

      Тайные знаки на Колесе Судьбы открывают нам, что в нашей жизни существует нечто, чего мы не в состоянии постигнуть... Вечные странники, мы делаем глоток из ручья забвения... Кто мы? Откуда пришли? Куда направляемся?

      Окружающий мир – лишь чашечка лотоса на поверхности воды. Но корни, питающие и дающие жизнь лотосу, – там, в тусклых глубинах... Открывай тайны мира одну за другой, до того сокровенного мгновения, когда все становится видимым...

* * *

      Сиур и Тина застыли у калитки в нерешительности. Двери дома были закрыты. Густые заросли сирени и шиповника служили естественной преградой для чужого любопытства.

      – Где же хозяйка?

      Тина ждала, что Виолетта Францевна выйдет на крыльцо, но та не появлялась.

      – Постарайтесь ни до чего не дотрагиваться, – сказал Сиур, натянул перчатки и толкнул калитку.

      – Боже мой, зачем это? Вы просто маньяк! Теперь я окончательно убедилась!

      Тина с опаской посмотрела на него, потом на дом. Ничего зловещего.

      – Идемте! – он взял ее за руку. – Может быть, дама куда-нибудь вышла. За хлебом или к соседке поболтать.

      – И оставила калитку открытой?

      – Обычная рассеянность...

      – Зачем же тогда перчатки?

      – На всякий случай. – Они, не сговариваясь, перешли на шепот. Сиур наклонился к самому ее уху. – А вы трусиха.

      – Да, ужасная...

      В то же время он незаметно отмечал все детали загородного пейзажа.

      Это была странная любовная игра... исполненная тревоги, в преддверии чего-то страшного,