Не разлей вода. Наталия Миронина

по ошибке привезли… Никто толком понять не может. Если хотите, нарисуйте и вы что-нибудь…

      – Уж очень соблазнительная мысль!

      В последующие пятнадцать минут обе вовсю орудовали кисточками. Портрет, давно приобретший сходство со старой, видавшей все оттенки красок палитрой, запестрел новыми деталями. За этим занятием их и застал Олег Петрович Кочин.

      – Вот вы где… А что это вы с министром сельского хозяйства делаете? – Олег Петрович в ужасе прикрыл лицо руками. – Кошмар. Нет, серьезно, если его хватятся, вы представляете, какой скандал будет? Надо будет Лидию предупредить, чтобы она предложила взамен что-нибудь приятное… В кабинете пейзаж очень приличный висит… Не забыть бы ей сказать… Такой портрет испортили.

      С этими словами он широким мазком, словно завершающим штрихом, проложил бороздку из «берлинской лазури».

      – Пап, не ругайся, ты первый начал! Я сама видела.

      – Не закладывай отца. Я… Я его только подправил… Сейчас только исправлю вот.

      Не отрываясь от увлекательного занятия, Олег Петрович обратился к Самариной:

      – Я что хотел предложить… Ольга Леонидовна, я хотел бы пригласить вас поужинать в ресторане…

      – Ольга Леонидовна, соглашайтесь обязательно… Артемий Николаевич так готовит! И платье вечернее наденете… – Алла пришла в восторг от идеи отца. Самарина улыбнулась:

      – Ну, если моя ученица меня отпускает, то… с удовольствием.

      – Здорово! Пойдемте обсудим, что вам надеть и какую прическу сделать.

      Не успели они уйти, как появилась озабоченная Лидия Александровна:

      – Олег Петрович, прислали из Министерства сельского хозяйства – просят портрет вернуть.

      – Да… Ну, пусть забирают. – Олег Петрович в замешательстве посмотрел на присутствующих. Рабочие, с опаской глядя на изображение и боясь измазаться свежей краской, сняли картину с мольберта.

      – Лидия Александровна, если будут какие-то проблемы… – Олег Петрович еле сдерживал смех. – Не волнуйтесь. Все подумают, что так и должно было быть. По замыслу художника, – рассмеялся Олег Петрович и, посмотрев на Самарину, добавил:

      – Не мешкая, в ресторан! Нельзя не отметить избавление от этого «шедевра».

      – Да-да, – подхватила Аля, – поезжайте, а за разговорами время так и пройдет!

      Портрет унесли, удалилась Лидия Александровна, переговариваясь и смеясь, покинули комнату Кочин и Самарина. Аля вздохнула с облегчением. Она обожала отца и прекрасно относилась к Ольге Леонидовне. Но с некоторых пор в ее жизни был секрет, поделиться которым она не могла даже с самыми близкими людьми.

      А чтобы пролить свет на эти тайные обстоятельства, придется заглянуть в прошлое.

      Случившаяся история была достаточно громкой, и одно время поговаривали, что на жизнь Олега Петровича пытались покушаться. Было заведено дело, работали следователи, переворошили всю округу, всех опрашивали и даже распорядились выставить