Подарки к Зимнепразднику. Лоис Макмастер Буджолд

из себя отчаянную улыбку и обеими руками потащил сумку по лестнице.

      Первым он отвел в комнату усталого пилота. Гостевые покои на третьем этаже, предоставленные сержанту Тауре, были недавно модернизированы и имели отдельную ванную. Покои м’лорда были в том же коридоре, за углом. Она подняла руку и провела когтем по потолку, одобрительно улыбаясь: высота потолков в особняке Форкосиганов все же три метра.

      – Ну, – сказала она, поворачиваясь к Роику, – свадьба в Зимнепраздник считается по барраярским обычаям особенно благоприятной?

      – Чаще свадьбы играют летом. По-моему, ее назначили на Зимнепраздник в основном потому, что у невесты м’лорда каникулы между семестрами в университете.

      Густые брови удивленно поднялись.

      – Она – студентка?

      – Да, мэм.

      Кажется, к женщинам-сержантам положено обращаться «мэм». Уж Пим бы не ошибся.

      – А я не знала, что она настолько юная.

      – Нет, мэм. Госпожа Форсуассон – вдова. У нее маленький сын, Никки. Ему девять лет. Помешан на скачковых кораблях. Вы, случайно, не знаете: тому пилоту нравятся дети?

      Никки наверняка так и прилипнет к Мэйхью.

      – О… не знаю. Думаю, Ард и сам не знает. На флоте наемников дети почти не встречаются.

      Значит, надо будет проследить за тем, чтобы маленький Никки не нарвался на обидный отказ. Может быть, м’лорду и будущей м’леди в данной ситуации будет трудно уделять ему достаточно внимания.

      Сержант Таура обошла комнату, рассматривая (как хотелось думать Роику, с одобрением) удобную обстановку, а потом выглянула в окно, выходившее в сад, окутанный зимним белым одеялом. В свете охранных прожекторов снег нарядно поблескивал.

      – Наверное, правильно, что он в конце концов решил жениться на форессе. – Она сморщила нос. – Так кто они, форы, – социальный класс, воинская каста или еще что? Из объяснений Майлза я так и не поняла. Он говорит о них так, что начинает казаться, будто это – религия. Или по крайней мере его вера.

      Роик озадаченно заморгал.

      – Ну… нет. И – да. Они – все это. Форы это… ну… форы.

      – Но теперь, когда Барраяр обновляется, разве остальные слои общества не выражают недовольства существованием наследственной аристократии?

      – Но они же наши форы!

      – Слова барраярца. Гм. Значит, вы сами их критиковать можете, но да помогут небеса тем посторонним, кто посмеет это сделать?

      – Да, – подтвердил он с облегчением.

      Похоже, она все поняла, несмотря на его лепет.

      – Семейное дело. Понятно.

      Ухмылка сменилась хмурой сосредоточенностью, которая, по правде говоря, была не такой тревожащей: меньше заметны были клыки. Таура в задумчивости перебирала пальцами занавеску и случайно проколола когтями дорогую ткань. Поморщившись, она высвободила руку и спрятала за спину.

      – Значит, она – фор. Прекрасно. Но она его любит?

      Роик почувствовал в ее голосе странную тревогу, но не знал, как это истолковать.

      – Я в этом