Вектор атаки. Евгений Филенко

Никакие это не тайны, – сказал Кратов. – С недавних пор меня занимает тема ангелидов. Как вы знаете, это…

      – Я знаю, кто такие ангелиды, – перебил его Вревский.

      – Так вот: мне показалось, что мы недооцениваем размеры ксеноэкспансии в дела человечества…

      – Вы хотели сказать – Федерации?

      – Нет, именно человечества. Федерация – всего лишь обозначение общественно-политического устройства нашей цивилизации. Мы развиваем культурную конвергенцию с близкими нам галактическими расами и ничего не имеем против экономической экспансии в приемлемых для нас формах. Но здесь я подразумевал эволюционный, если угодно – антропогенный аспект этой темы.

      – Вы уверены, что это имеет какое-то отношение к нашим высокоприоритетным задачам?

      – В широком смысле – нет. На настоящий момент тема ангелидов, как я ее понимаю, целиком и полностью относится к компетенции ксенологии. Но за недостатком времени я не собираюсь исследовать ее углубленно… этим я займусь чуть позже, когда двести один человек ступит на поверхность любого из миров Федерации.

      – Двести человек и один эхайн, – поправил Носов. – И не факт, что последний… – Он едва не сказал «вернется» и постарался, чтобы пауза, вызванная неточным выбором слова, осталась для Консула незамеченной. – …пожелает вернуться.

      – Пусть он прежде сам изложит свои намерения собственной матери, в собственном доме и по достижении возраста самостоятельности! – Кратов начал закипать.

      – Не отвлекайтесь, – строго сказал Голиаф. – Что там с вашими ангелидами?

      – Да, конечно… Мне кажется, что мы сможем использовать эту покуда весьма расплывчатую тему в узком и совершенно конкретном качестве.

      – И каким же образом?

      – Кажется, кое-кто только что упомянул матушку юного Морозова, – нервно проговорил Носов.

      – Ну, я упомянул, – ответил Кратов. – Что, не следовало?

      – Пожалуй, – сказал Носов. – Похоже, мы разбудили лихо.

      По аллее легким стремительным шагом на них надвигалась Елена Климова. Не шла, а именно надвигалась. Как стихия, как самый разрушительный ураган. По мере приближения непринужденными жестами она сносила с постаментов все вазы на своем пути.

      – Коллекционный фарфор, – слегка задохнувшись от невиданного вандализма, промолвил Вревский трагическим голосом. – Эпоха Мин. Бесценный антиквариат. Вдребезги, все вдребезги…

      – Не о том беспокоитесь, коллега, – сказал Кратов. – Сейчас она до нас доберется.

      Возвышение мичмана Нунгатау

      – Итак, мичман? Я жду.

      Пока бедолага кхэри, с которого мигом, как шелуха с переспелого зерна, слетела вся наглость, беззвучно шлепал губами на манер выброшенного на берег осклизлого обитателя вод, гранд-адмирал Вьюргахихх протиснулся между ним и Каннорком к столу и сграбастал розовый конверт.

      – Вы намерены отвечать на мой вопрос?

      – Д-да, янрирр…

      – Ну так самое время начать.

      – Ке… келументари – это предание. Миф… Никто не верит, что они существовали.