Победитель невозможного. Евгений Велтистов

в движущихся частях…

      – Так я и предполагал.

      – Мы не можем определить, из какого металла они сделаны. Советуем вам показать его в Институте твердых сплавов.

      – Я знаю, что в двигателе практически ничтожное трение, – с достоинством ответил Таратар. – Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос: этот двигатель можно назвать вечным?

      Физик весело взглянул на учителя.

      – Из всех проектов, которые я просмотрел, это наиболее оригинальное устройство.

      – Спасибо. Именно это я и хотел знать, – поблагодарил Таратар.

      Физик привел Таратара в комнату, в которой работали два научных сотрудника. Здесь бумаг было значительно больше: пухлые пачки разложены на столах, стульях, стеллажах. Возле стены – набитые письмами мешки.

      Математики обрадовались, узнав, что их гость – учитель, усадили Таратара.

      – Видите ли, Семен Николаевич, – сказал один из математиков, – мы находимся в очень тяжелом положении. Дело в том, что в настоящий момент мы – фермисты.

      – Фермисты? – переспросил Таратар.

      – Случилось так, – пояснил его коллега, – что математический журнал для школьников «Пи» и еще ряд изданий напечатали статьи о теореме Ферма. И вот… – Математик красноречиво указал на мешки. – Если бы вы, уважаемый Семен Николаевич, согласились с вашими математиками помочь нам ответить на эти письма…

      – У меня восьмиклассники, – сказал Таратар.

      – Восьмиклассники способны футболом пожертвовать ради теоремы Ферма!..

      – Сейчас в школе четвертая четверть, – хмурясь, сказал учитель, – самая ответственная… Но я поговорю о вашем предложении с классом.

      – Отныне и впредь!.. – сказал Таратар классу и процитировал, какие задачи не рассматривают уже более двух веков академии наук всех стран. – А вы заставляете старого учителя бегать по институтским кабинетам с «вечным двигателем»!..

      Он водрузил на шкаф прибор Сыроежкина. Лампочка горела.

      – Кто хочет отвечать на письма фермистов? – продолжал Таратар.

      Добровольцев не нашлось.

      – Эх вы, гении! – сказал Таратар.

      Гении смотрели на учителя с любопытством. Они еще никогда не видели учителя таким возмущенным. Таратар ходил по классу крупными шагами, говорил очень громко, жестикулировал. Ни один гений не решался в эти минуты перечить ему.

      – Решение академий – не просто каприз академиков, – гремел Таратар. – Неразрешимость проблем типа вечного двигателя доказана работами математиков девятнадцатого века Абеля и Галуа. И заметьте, как поступают настоящие математики: вместо решения одной маленькой задачи они создают целую теорию, которая содержит ответ на все задачи такого типа… Невозможно – и точка! Чем больше я думаю о груде рукописей, которые мне пришлось видеть, тем яснее понимаю, что их авторов привлекла жажда легкого успеха в математике, а не сама математика. Математика – это упорство, самоотречение, нескончаемый труд…

      После этих слов Профессор заерзал на стуле и покраснел. А Электроник неожиданно для