Темная сторона города (сборник). Владимир Аренев

листал книгу, которую добыла Елена. «Себе на уме: как устроен человеческий мозг». Вроде бы и просто написано, а в голову не лезет, то ли действительно поглупел за эти месяцы, то ли…

      Он перевернул сразу несколько страниц, уткнулся взглядом в очередную схему. Чтобы в ней разобраться, книгу следовало читать с самого начала, внимательно. И может, даже не один раз.

      Артур снова взглянул на часы: было почти одиннадцать. Елена заканчивала разбирать почту. Настена сделала уроки и теперь то ли рисовала эти свои открытки, то ли опять чатилась. Ну, главное, что все-таки здорова, температуры нет.

      И еще хорошо, что окна ее комнаты выходят на улицу, а не во двор.

      Надо будет, уходя, задернуть шторы, кстати. Вдруг Настена захочет ночью в туалет или воды попить – и случайно увидит… что-нибудь.

      Он полистал книгу туда-сюда, зацепился взглядом за картинку, на которой какие-то волны, что ли, пронизывали человеческий мозг. В подписи речь шла об излучении, но что это за излучение, Артур так и не понял.

      Но значит, в принципе такое возможно? Возможно, чтобы какой-нибудь аппарат, замаскированный в подарочной коробке, излучал, а мозг все это дело воспринимал? Вот только насчет «дурных» и «добрых» мыслей – здесь Тихомиров сильно сомневался. Может, дело тут в агрессии? В злости? Ну потому что «добрые» и «дурные» – это ж относительное понятие, да?

      Как и «хороший»/«плохой», кстати. Взять того же Кузнечика… или даже Артура вот…

      – Все непросто, – пробормотал Тихомиров. – Нет однозначных решений, нет.

      Он понял вдруг, что минут пять как погасил настольную лампу. А верхний свет и не включал, так удобней.

      Артур поднялся заварить себе еще чаю и встал у окна.

      Елка возвышалась посреди двора и была похожа на присыпанный снегом памятник. Или даже нет – на живое существо, реликт прошлых эпох.

      В каком-то смысле, подумал Тихомиров, она и есть реликт. Именно прошлых эпох.

      – Чего сидишь в темноте?

      Он вздрогнул и обернулся.

      Елена неслышно прошла по кухне, но лампу включать не стала. Мельком глянула на книжку, потом положила руку ему на пояс, прижалась к плечу.

      Засвистел чайник.

      – Заварить тебе?..

      Не оборачиваясь, она выключила конфорку. С улыбкой покачала головой и кивнула в сторону коридора:

      – Настя уже спит.

      Тихомиров рассеянно посмотрел в окно – так, совершенно машинально. Во дворе кто-то топтался, двое или трое, и еще что-то угловатое, похожее на грузовичок, ворочалось в арке.

      Он отвернулся и с легкой досадой задернул шторы.

      – Пойдем, – сказал. И поцеловал жену. – Это хорошо, что спит.

      Потом, когда ходил в туалет, по дороге обратно он якобы заглянул за водой и снова посмотрел во двор. Елка была на месте, хотя сугробы вокруг выглядели так, словно в них кто-то валялся.

      Или падал туда со всего размаху.

      – Слушай, – полусонно сказала Елена, – ты же понял вообще, что происходит?

      – М-м?

      – С Настеной.

      – А