Все лучшее – детям. Алексей Курилов

м и неимоверно длинными ушами, а рядом на сиденье лежал игрушечный пистолет. Это была точная копия старинного маузера, только стрелял он маленькими пластмассовыми шариками. Павел переживал, угадал ли он с игрушками, сможет ли он ответить на все вопросы детей, не будут ли они воспринимать его как человека, что забирает маму. Могло случиться все что угодно и главное, это происходило в первый раз в его жизни.

      На улице уже было достаточно тепло и даже появилась зеленая трава, а вдоль дороги стояли скелеты деревьев, напоминая о том, что в этих каменных джунглях еще сохранилось немного жизни. Никогда раньше Паша так не нервничал, хотя нет, было один раз, когда к ним в лётное училище пришли отбирать в космонавты. В тот день приехала специальная комиссия, она выбрала несколько человек и их собрали в отдельном классе. Все понимали, что пройдет только половина из них, но главной причиной волнения было полное отсутствие подготовки. Комиссия появилась внезапно, словно снег на голову, никто не знал, что они будут спрашивать и к чему надо готовиться.

      В тот день Павел нервничал, вызывали по одному и даже не в алфавитном порядке, в классе никто особо ничего не обсуждал, каждый думал о чем-то своем. Все, кого вызывали сразу же уходили, не возвращаясь обратно, видимо, чтобы не рассказали, в чем суть вопросов. В какой-то момент заглянул их руководитель и громко сказал:

      – Антонов!

      – Я! – Громко выкрикнул Павел и направился к двери. Ноги были деревянные, а в голове крутилось: “Главное не выдавать волнение, собранность и четкость!”

      – Головной убор забери, назад уже не вернешься. – Сказал Александр Алексеевич и указал рукой в сторону парты, за которой только что сидел Паша.

      – Есть забрать головной убор. – Павел развернулся, подхватил фуражку и бегом вернулся к двери.

      – Да не дрейфь ты так, не на расстрел же. Остальным вольно, ожидайте очереди.

      Пройдя по коридору несколько метров, Александр остановился возле двери и повернулся к Павлу.

      – Мысль выражать четко, в стороны не плавать. Если не знаешь ответа, так и говори. Тут оценки ставить не будут, тут выбирают людей и если сейчас соврешь, потом может быть очень плохо. Все ясно?

      – Так точно, все ясно.

      На самом деле, ничего нового Павел не услышал, скорее всего ему просто дали время перевести дыхание и как-то собрать мысли в кучу. Деревянной рукой он схватился за ручку двери и резко открыл ее. В кабинете было светло, за кафедрой сидело несколько человек, он быстро пробежался глазами и, никого не узнав, вошел и представился.

      – Лейтенант Антонов для прохождения комиссии прибыл!

      – Заходите, присаживайтесь. – Сказала женщина примерно его возраста, указывая на единственное место за партой перед ними.

      На столе лежала аккуратная стопка чистых листов бумаги и несколько ручек. Павел выдвинул стул и сел, стараясь не выдавать внезапного волнения и двигаться как можно аккуратнее.

      – Вы же знаете, кто мы? Мы изучили вашу медицинскую карту и табель успеваемости, так что с этой точки зрения вы все нам подходите. Скажите, вы сами-то хотите в космос? – Вопрос задал седоватый человек, что сидел первым в комиссии, скорее просто чтобы начать разговор.

      – Так точно, хочу. – Выпалил Павел не задумываясь, этот вопрос можно было задать любому в училище и получить один и тот же ответ.

      – А как у вас с семьей? Жена, дети? – Продолжал все тот же седовласый.

      – Никак нет, только родители – отец и мать, оба живы, здоровы. – Зачем-то уточнил Павел.

      – Волнуетесь? – Внезапно задал вопрос мужчина в очках, пристально смотревший за каждым движением, словно оценивая их.

      – Так точно, волнуюсь. – Павел не видел смысла врать на такой простой и очевидный вопрос.

      – А отчего столько волнения, пугает неизвестность? – Продолжал все тот же человек в очках.

      – Никак нет, неизвестность скорее манит. Волнение от неожиданности.

      – А в космосе много неожиданностей, знаете ли… Задача: вы в лодке, с вами находится женщина лет пятидесяти и ее дочь двадцати лет. Вас в лодке только трое, но лодку затапливает и она сможет выдержать двоих. Женщина врач и только она способна помочь вам и другому пассажиру, вы единственный, кто может грести, а девочка ничего не умеет, но она беременна. Ваши действия?

      – Прыгну в воду и буду грести, толкая лодку другой рукой. – Павел не знал правильного ответа, да его и не было, не бывает правильных ответов там, где надо выбирать, кому жить, а кому умирать.

      – Вода ледяная, до берега километров пять, а может и больше.

      – Значит придется грести быстро, чтобы не замерзнуть. – Паша перебрал в голове возможные варианты, но сказал самый простой.

      – Женщина хочет прыгнуть за борт ради дочери. – Сказал вдруг седовласый, что первым начал беседу.

      – Остановлю, скажу, что без нее мы все умрем и только она сможет нам помочь.

      – А если не справитесь и умрут все троя?

      – Значит справлюсь, раз других вариантов нет.

      – Других