Ты будешь одинок в своей могиле. Джеймс Чейз

нет?

      Я направился к столику, где стояли бутылки. Пока я разливал виски, мы оба молчали, и это было тягостно.

      Я передал миссис Серф бокал, и она улыбнулась. Да, быть адресатом такой улыбки – все равно что наступить на голый провод с током.

      – Благодарю вас, – сказала она, сверкнув глазами из-под изогнутых ресниц. – Так тут больше никого нет?

      – Никого. Как вы меня нашли?

      – Ну, это несложно. Увидела в «Санта-Розе» вашу машину, прочла, что она принадлежит «Юниверсал сервисес». Дворецкий назвал вашу фамилию. Потом заглянула в телефонную книгу, и вот я здесь.

      – Да, неудивительно, что частные детективы сидят без работы.

      – А вы частный детектив?

      – Нет, ни в коем случае.

      – Тогда расскажите, что же такое «Юниверсал сервисес».

      – Это агентство, которое берется за любое дело – понятное и совершенно непонятное, за все, что подвернется, но при одном условии: если дело легальное и не нарушает этические нормы.

      – А шпионить за женщиной этично?

      – Смотря какая женщина, миссис Серф.

      – А мой муж просил вас за мной шпионить?

      – Разве? Что-то я такого не припомню.

      Она отпила из бокала, поставила его на стол и поглядела на меня. Не знаю, что такого завораживающего она нашла в моей физиономии. Может быть, пыталась меня загипнотизировать? Но смотрела она не отрываясь.

      – Почему эта женщина повсюду за мной следует?

      Похоже, мы ходили по кругу. Поэтому я ответил ей то же, что и раньше:

      – Мистер Серф объяснит вам это. Если захочет, чтобы вы знали.

      Она пожала плечами и принялась осматривать комнату. По правде говоря, тут не было ничего, что могло бы вызвать восторг у жены миллионера. Тони, мой филиппинский мальчишка-слуга, поддерживал в доме порядок лишь чуть лучше, чем в свинарнике. Мебель так себе, как и ковры и все прочее. Что касается картин, то я время от времени выдирал разные портреты из «Эсквайра» и вешал на стену. Но я привык жить в бардаке, меня это не волновало.

      – Должно быть, платят вам не очень много, – заметила она.

      – В смысле, за работу?

      Я поводил стаканом в воздухе, рассматривая со всех сторон, как искрится янтарный напиток.

      – Ну да. Плохо зарабатываете? Я сужу по комнате.

      Я сделал вид, что отношусь к этому вопросу всерьез.

      – Ну, не знаю, – протянул я после паузы. – Смотря что называть хорошим заработком. На бриллианты я, конечно, не заработаю, но, держу пари, получаю больше, чем какая-нибудь манекенщица. И работа у меня интересная.

      Похоже, я попал в больное место. Губы ее сжались, лицо покраснело.

      – Вы хотите сказать, что вам не надо жениться по расчету, чтобы свести концы с концами, так? – спросила она, сверкнув на меня глазами.

      – В общем и целом, да.

      – А скажите, тысяча долларов вас не заинтересует?

      На нее было приятно смотреть, но оставаться с ней наедине было слишком опасно, и я уже получил на сегодня от Серфов все, что хотел.

      Я поднялся:

      – Извините