Практическая психология. Книга 2. Герцог. Ирина Успенская

страх потери.

      – Уйди, – холодно произнес конт.

      – Алан…

      «Все очень сложно, Иверт, – подумала Виктория. – Но я справлюсь».

      Она чувствовала, как черная тоска заполняет ее глаза, и не хотела, чтобы Иверт это видел. Не хватало еще, чтобы он начал ее жалеть! Меч уткнулся горцу в бок.

      – Уйди! – зло выкрикнул конт, вскакивая с места. – Убирайся!

      «Дай, наконец, поплакать без свидетелей! Не можешь посочувствовать, так не мешай!» – Виктория изо всех сил оттолкнула от себя Иверта.

      – Эй, не маши мечом! У тебя рана откроется! – Горец отступил на шаг.

      Заботливый! Женщина почувствовала, как на смену тоске приходит злость.

      – Я сказал, убирайся! – заорал конт, взмахнув мечом. На пол полетел разбитый кувшин. Следующий взмах – и кружки разлетелись на множество осколков. – Еще одно слово, и твоя голова отделится от тела!

      …– Что случилось? – Рэй остановился возле сидящего в коридоре на полу Иверта. – Что это за шум?

      – Там случился Бешеный Алан, – флегматично ответил горец, не открывая глаз. – Мне кажется, он добрался до кровати.

      Рэй приоткрыл дверь.

      – Вина! – послышался голос конта. – И чтобы никто не беспокоил!

      Стол развалился после шестого удара, кровать оказалась крепче. Но и ей досталось. Скрипя, рухнули столбики, поддерживающие балдахин, закружились в воздухе перья. Со звоном разлетелось на множество осколков небольшое зеркало, такая же участь постигла и единственное окно.

      Слуга, принесший вино, поставил его на пороге и быстро захлопнул двери, увидев, как в его сторону летит клинок.

      – Еще вина!

      После третьего кувшина из стены вышел Ирий, отчего-то облаченный в древнегреческую тогу.

      – О, Зевс пожаловал! Стань здесь, я буду тебе морду бить.

      Виктория хмуро подняла кувшин и отхлебнула большой глоток вина, не утруждая себя поисками чашки.

      – За что? Я ведь предлагал тебе женское тело. И предупреждал, что ты поспешила с выбором. Но все еще можно переиграть. Подпиши бумаги и умри.

      Умереть! Точно! Как она сама не догадалась? Это ведь так просто – умереть. Забыть, не помнить, не думать. Может, броситься на меч, как римские гладиаторы? А где меч? Виктория обвела рассеянным взглядом комнату. Где-то был, она точно помнит, что меч валялся под ногами, и она отшвырнула его куда-то в сторону. Но разве в этом бардаке найдешь! Слуги совершенно распустились. На конюшню всех! Выпороть! О! У нее есть пояс. Красивый и крепкий, можно повеситься. Только к чему его привязать? Виктория поднялась на ноги и, шатаясь, подошла к двери. Открыла ее, увидела сидящего у стены Иверта и со злостью захлопнула дверь. А вот фигу! Она показала двери кукиш. Не дождешься!

      – Правильно, – сказал Ирий и превратился в Вадия. – Давай лучше выпьем. А почему ты ему не сказала, что любишь?

      – Потому что я не такая! Не голубая, короче! Я просто хотела, чтобы меня любили. И все. И ничего больше. А он! – Конт перевернул кувшин, потряс им и разочарованно вздохнул. – А где этот