Клинком и сердцем. Том 3. Евгения Соловьева

жизнь не всегда соответствует представлениям о ней.

      – Я тоже пойду, – чистым и словно просветлевшим голосом сказала Айлин. – Погуляю в саду. Пушку там нравится!

      Не отпуская холку волкодава, глубоко запутавшись пальцами в белом мехе, она соскользнула с кровати и вышла из палаты, причём Пушок, проходя мимо магистра Роверстана, немного замедлил величественный шаг и лизнул руку разумника, вильнув хвостом. Роверстан учтиво кивнул ему, улыбаясь одними глазами, и дверь за Айлин с Пушком закрылась. Аластор остался с двумя магистрами, которые поглядели на него с хищным интересом, как Долгий Мартин на заковыристый механизм, принесённый для ремонта. Внутренне поёжившись, Аластор выпрямился ещё сильнее и попросил:

      – Если можно, давайте займёмся этим побыстрее, милорды. Стыдно признаться, но не люблю я всякие… лечебные процедуры.

      Магистр Роверстан кивнул, покрутил мажеский перстень с крупным белым камнем, и Аластор почувствовал, что его неумолимо клонит в сон. Перед глазами замелькали кроваво-красные гранатовые деревья, беломраморные статуи с лукавой улыбкой Айлин, потом где-то в кустах замелькали Пушок с Перлюреном, за которыми гонялся кот Паскуда с котелком в одной лапе и арбалетом в другой. Что ж, главное, что там не было демонов, и Аластор спокойно отдался этому сну, всё время чувствуя присутствие друзей, будто связанных с ним невидимой, но очень прочной нитью.

      Пробуждение оказалось не таким приятным. У него болела голова, и во рту пересохло, словно после карвейна. Аластор открыл глаза, обнаружил себя лежащим на постели и попытался проморгаться.

      – Вот, выпейте, – сочувственно сказал магистр Роверстан и подал ему стакан, в котором оказалась вода с лимонным соком. – Вам не очень хорошо, но это вскоре пройдёт. Голова кружится?

      – Да, – сознался Аластор. – И болит.

      – Изумительная способность к ментальному сопротивлению, – то ли одобрил, то ли упрекнул его магистр. – Проще говоря, поразительное упрямство. Но всё-таки мы определённым образом продвинулись, нащупав нужные ключи к дверям сознания. Процедуру придётся повторить ещё не раз, однако… определённые подвижки имеются. Дорогой Бреннан, не могли бы вы снять юноше спазм сосудов?

      – Да-да, конечно! – отозвался тот. Сел на край кровати Аластора и положил приятно тёплую руку ему на лоб. Через несколько мгновений стало гораздо легче, и Аластор выдохнул:

      – Благодарю.

      – О, не стоит, – хмыкнул пожилой целитель. – Прекрасные сосуды, одно удовольствие с ними работать. И общее состояние здоровья великолепное. Полагаю, вы не увлекаетесь всякими… излишествами? Карвейн, бессонные ночи за картами, женщины?

      Его голубые глаза под устало набрякшими веками блеснули весело и пытливо.

      – Я почти всю жизнь провёл в деревенской усадьбе, – сообщил ему Аластор. – Какие бессонные ночи, милорд? У нас принято вставать на рассвете, и пока все дела переделаешь, до кровати доползти бы. А карвейн не люблю.

      О женщинах он умолчал, полагая, что те пять посещений борделя