Клинком и сердцем. Том 3. Евгения Соловьева

об этом он не стал – откуда Лучано знать? А тот продолжал рассказывать в подробностях и, кажется, ничего не утаивая. Как вскоре после второго ритуала открылся портал, и на холм явились маги из Академии во главе с самим лордом-протектором. Ах, он теперь, оказывается, ещё и Архимаг?

      «Осталось только на трон взойти, – ядовито подумал Аластор. – Все остальные возможности возвыситься лорд Бастельеро уже использовал. Впрочем, если у него получится и это, я уж точно в претензии не буду».

      – Значит, убрать метку, – он кивнул на свою правую руку, – пока нельзя?

      Лу молча помотал головой.

      – А вам… придётся быть рядом со мной?

      Лучано так же молча кивнул, словно у него кончились слова – явление для говорливого итлийца настолько необычное, что Аластор даже отвлёкся от собственных тяжёлых дум.

      – Слушай, – начал он неловко, – я понимаю, что ты на такое не рассчитывал. И если я смогу как-то исправить… Я всё для этого сделаю!

      «Они же действительно оказались ко мне привязаны, – осенило его. – И Лу, и Айлин! Но… как теперь быть? У них собственная жизнь. Айлин должна продолжить учёбу, а Лу снова уедет в Итлию… или куда-нибудь ещё, куда его позовёт ремесло наёмника. Я не могу требовать, чтобы они остались рядом со мной, просто не имею на это права! И ни за что не стану даже просить. Но маги, наверное, сделают с этой связью что-нибудь. И всё закончится!»

      Он представил, что приходит новый день – а они, все трое, расстались. Больше нет необходимости делить одну палатку и добытую Пушком дичь. Айлин не станет сушить волосы у костра, а Лу – расчёсывать их, жмурясь от удовольствия и думая, что никто этого не видит. Не будет шамьета, сваренного в котелке, но куда вкуснее, чем у поваров Академии. Не будет пахнущей дымом одежды и мохнатого тела Синьора Собаки, как зовёт его Лу, греющего им всем ноги в палатке. И лютни на привалах, и фырканья Искры…

      Вообще не будет ничего, связавшего их навсегда теснее, чем родных братьев и сестру! Ни опасностей, ни боли и смертей, ни той особой искренности, что возможна лишь с людьми, которым доверяешь свою жизнь. Они… просто снова пойдут каждый своей дорогой! А главное, с чего он, Аластор, взял, что кому-то из них нужна эта связь?

      – Не бери в голову, Альс, – опять улыбнулся Лучано, и фальшь в этой улыбке мог бы заметить только тот, кто видел совсем другие улыбки итлийца. – Я останусь, пока буду тебе нужен. Думаю, её величество поймёт все обстоятельства. А синьорина…

      – Кстати, где она? – встрепенулся Аластор. – Я должен её увидеть…

      Мысли теснились, не желая облекаться в слова должным образом. Конечно, он не станет упрекать Айлин! Лу был прав, она не могла поступить иначе. Но он должен сказать ей… Сказать всё!

      – Ушла, – отозвался Лу. – Сказала, что идёт в купальню, а потом к себе в комнату, забрать кое-какие вещи. Альс, ты же не думаешь, что девица обойдётся гребешком и парой лент, если вернулась домой? Да я бы сам сейчас из купальни неделю не вылез! Но надо подождать, пока всё заживёт…

      Он