Молчаливые боги. Мастер печали. Джастин Колл

Маркою унести инвентарь на склад под ареной.

      Терин растерянно уставился на бесчисленные доски и горы черных занавесей, громоздящиеся по периметру зала, и вздрогнул от ужаса: тут ведь и за неделю не управиться! Но потом лишь пожал плечами.

      – Все равно оно того стоило, – сказал он, отвешивая девушкам галантный поклон, который – Аннев был уверен – предназначался Фэйт.

      И, не дожидаясь, когда Эдра снова откроет рот, жилистый и гибкий мальчуган подскочил к черной куче, схватил охапку тряпья и побежал за Маркоем, который уже раз десять успел сходить до склада и обратно.

      Остальные служители, один за одним, продолжили докладывать о своих успехах; правда, успехов как таковых ни у кого не наблюдалось: большинство просто прятались под скамейками, где становились легкой добычей охотниц.

      Но вот дошла очередь до Титуса. Каково же было всеобщее удивление, когда он снял с шеи целых два деревянных диска.

      – Два медальона? – недоверчиво спросил Эдра. – И как ты умудрился? Фин ведь тебя оглушил, а твой медальон забрал себе.

      – Вот только он ничего не говорил о том, как бросил тебя лежать в ворохе черных обрезков, – вставила Кьяра, не сводившая глаз с Титуса. – Сдается мне, аватар Фин рассказал нам далеко не все.

      Дюварек придерживался того же мнения.

      – Так почему ты лежал под тряпьем? – спросил он.

      Титус посмотрел на Аннева.

      «Кеос тебя подери, – подумал Аннев. – Лучше бы я и правда оставил эти медальоны себе…»

      – Мы с Анневом…

      – Ну, смелее! – нетерпеливо рыкнул Эдра. – Ты уже прошел испытание, я просто хочу знать, каким чудом!

      – Простите, мастер Эдра. Дело в том, что я…

      – Титус был приманкой, – выпалил Аннев и встал рядом с другом. – Он притворился, будто оцепенел, а я сидел в засаде и ждал, пока кто-нибудь клюнет на наживку. Но Фин на всякий случай парализовал его по-настоящему. – Он искоса взглянул на Титуса: только бы тот не признался, что нечаянно задел жезлом сам себя! – Фин догадался, что это ловушка, а когда отвлекся – я его атаковал.

      Эдра, казалось, взвешивает каждое его слово. Он медленно кивал, оценивающе глядя на помост и возвышающийся на нем алтарь.

      – А потом столкнул его в Кольцо Одара.

      Аннев слегка наклонил голову, подтверждая слова мастера.

      – Бросить парализованного человека в алтарный желоб – несколько кощунственный поступок. В особенности для помощника священника.

      Аннев не нашелся что ответить, лишь снова молча наклонил голову.

      Эдра повернулся к Титусу:

      – Как ты оказался в черных тряпках?

      – Они были нужны для маскировки, – объяснил Титус, освобождаясь от черной полоски ткани, все еще обмотанной вокруг его туловища. – Чтобы наши туники не…

      – Да я не об этом, – оборвал его на полуслове Эдра. – Ты под гору тряпок-то как попал? И если Фин забрал твой медальон, как так вышло, что сейчас их у тебя два?

      Титус